Заметив, как побледнел Томас, граф добавил:
– Он в королевской свите, поскольку я не хотел брать его с собой. Но он настоял на переводе, так как рассчитывает, что найдет в Нормандии больше добычи, чем в Бретани. Я бы сказал, он прав, но что действительно доставит ему радость, так это встреча с тобой. Тебя когда-нибудь вешали, Томас?
– Вешали, милорд? – тупо переспросил тот.
У него все еще голова шла кругом от известия, что сэр Саймон приплыл в Нормандию. И стоило проделать весь этот путь, чтобы встретить поджидающего его врага?
– Сэр Саймон тебя повесит, – с неприличным удовольствием проговорил граф. – Ты будешь задыхаться в петле, и не найдется ни одной доброй души, чтобы дернуть тебя за ноги и ускорить твой конец. Ты можешь проболтаться час, а то и два в страшных мучениях. А может быть, еще дольше! Помню, я повесил одного парня, так он промучился с рассвета до полудня и при этом умудрялся поносить меня. Так, я полагаю, тебе нужна моя помощь, верно?
Томас с запозданием упал на колено:
– После Ла-Рош-Дерьена вы предложили мне награду, милорд. Могу я потребовать ее теперь?
Слуга принес из шатра табурет, и граф уселся, широко раздвинув ноги.
– Убийство есть убийство, – проговорил он, ковыряя в зубах.
– Половина людей Уилла Скита – убийцы, милорд, – заметил Томас.
Граф задумался над этим, потом неохотно кивнул:
– Но они помилованные убийцы. – Он вздохнул. – Хорошо бы здесь был Уилл. Я хотел взять его, но он не может покинуть Бретань, пока не загонит Карла Блуаского обратно в его клетку. – Он бросил сердитый взгляд на Томаса. – Если я тебя помилую, то наживу себе врага в лице сэра Саймона. Не то чтобы он и сейчас был мне другом, но все же зачем мне тебя спасать?
– За Ла-Рош-Дерьен, – сказал Томас.
– Да, тут я в долгу перед тобой, – признал граф. – В великом долгу. Мы бы выглядели большими дураками, если бы не взяли этот городишко, как он ни жалок. Но черт возьми, парень, почему ты не отправился на юг? В Гаскони куча ублюдков, которых следует убить. – Он посмотрел на Томаса, явно раздраженный необходимостью платить лучнику по долгам, и в конце концов пожал плечами. – Я поговорю с сэром Саймоном, предложу ему денег. Будет достаточно, если он сделает вид, что тебя здесь нет. Что касается тебя… – он помолчал, вспоминая свои прежние встречи с Томасом, – ты ведь тот парень, который не сказал мне, кто был твой отец, верно?
– Я не говорил вам, милорд, потому что он был священником.
Граф счел это прекрасным обстоятельством.
– Помилуй бог! Священником? Так ты – чертов щенок, выходит так? В Гиени детей священников считают щенками дьявола. – Он осмотрел Томаса с головы до ног, и его снова позабавила драная ряса. – Говорят, что из щенков дьявола выходят хорошие солдаты и еще лучшие шлюхи. Полагаю, ты лишился своего коня?
– Да, милорд.
– Все мои лучники на конях, – сказал граф и обернулся к одному из стражников. – Найдите этому ублюдку вислобрюхую клячу,