Возвращение ценности. Собрание философских сочинений (2005—2011). Дмитрий Николаевич Герасимов

выпадением из природного мира и истории. И наоборот, открытие ценности, как и желание дать ей родиться, утверждает целые народы, как и отдельные личности, на века истории, делая их в подлинном смысле вечными, равными миру, способными побеждать самый мир, и даже его небытие. Ибо такова природа ценности – быть чем-то еще, наряду с существованием и его смыслом – чем-то, предельно несводимым к ним и со-равным им, чем-то, в чем бытие человека и рождение всех вещей мира оказываются сплетенными до предельной неразличимости. Ведь «быть вещью» значит одновременно обладать и смыслом и ценностью, и никакая вещь не может быть только ценностью или только смыслом – иначе она перестанет быть вещью. Ценности – это и есть вещи, вещи, которые ценятся. Мыслить ценности, противоположные вещам, – значит нарушать «естественный» порядок мышления. Но любая ценность существует, пока «петля ценности» замкнута, пока в ней нет «трещин», и «круг ценности» позволяет бесконечно актуализировать в сознании представление вещи, длящееся (способное длиться!) даже тогда, когда вещи давно истлели, растворились в потоках времени и пространства – стали другими вещами. Абсолютное всё (за пределами которого нет ничего) покоится на незримых крыльях человеческой души – в таинственных глубинах ее памяти, и даже «прошлое» (которое «никуда не уходит»), в отличие от «будущего», есть по преимуществу то, с чем связана ценность (а не смысл). Именно там – в переживании предельной невыразимости, пребывая в вечности по ту сторону любых мыслимых и исторических разногласий <между язычеством и христианством> – сходятся человеческие пути, ведущие к ценности. Вот почему сознание, пребывающее по ту сторону идеала или абсурда, сознание, в котором задействованы сразу обе способности человека (сердце и разум) – не поочередно или последовательно, а синхронно, сознание, в котором одновременно присутствуют и ценность и смысл, означает возвращение европейской традиции ценностного мышления, переворот в мышлении и одновременно нравственный переворот, отказ от одномерных логики и морали, пробуждение подлинной реальности человеческого мира, дающее надежду на грядущее Преображение.

      Во второй том собрания философских сочинений вошли 4 больших работы (включая одну книгу), разбитые на 28 глав, и 5 статей различного объема. Сочинения, охватывающие собой условно «переходный» период философских размышлений – с 2005 по 2011 гг., публикуются в хронологическом порядке, большая часть из них – впервые.

26 ноября 2016 года

      В поисках себя

      Христианство и прирожденность1

      До Петра Великого – После Петра Великого – Современность

      «Едва ли найдется какое-либо другое человеческое чувство, которое бы в наши дни подвергалось более глубоким изменениям, чем чувство национальное».

      Е. Н. Трубецкой. 1912 г.2

      До Петра Великого3

      Архетипическая идея православного национализма в России всегда выражала себя в предельно ясной и простой формуле – «Быть русским значит быть православным». Однако отчетливая простота этой формулы, обретавшейся в глубинах народного сознания, одновременно скрывала в себе массу противоречий, обнимаемых ею и неизбежно проистекавших из попытки соединения элементов не просто разнородных, но подчас прямо несоединимых и даже исключающих друг друга. Это тем более удивительно, что исходным тезисом идеи православного национализма является принципиальное положение о том, что «русских» как единого и самостоятельного народа до принятия греческого православия в природе не существовало, и что именно православная церковь впервые собрала «разрозненные славянские племена» в единый народ, спаяв их в духовное единство одной верой.

      Во всяком случае именно это определенно утверждает один из наиболее ярких современных апологетов православного национализма митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский о. Иоанн (Снычев)4. Поэтому, понятие «русский», согласно митрополиту Иоанну, вовсе не является этнической характеристикой – «русским» может быть каждый, независимо от национальной принадлежности5. Достаточно только разделять основный смысл существования «русского народа» – его добровольно принятую на себя обязанность хранить в чистоте и неповрежденности нравственное и догматическое вероучение церкви6, поскольку основная цель всей «народной жизни» сосредоточена вокруг Богослужения7. Отсюда три культивируемых «народных качества»: во-первых, соборность, осмысливающая жизнь каждого «русского» в качестве церковного служения и самопожертвования, имеющего конкретную цель – посильно воплотить в себе нравственный идеал Православия8; во-вторых, державность – сознание каждым «ответственности за всех» – общество и государство, противостоящих «сатанинскому злу, рвущемуся в мир»9, т.е. всему, что не соответствует идеалам православной