За мои семьдесят с лишним лет наша страна прошла огромный исторический путь, все так менялось, столько совершалось, столько пережито. А я был все время внутри ее, и все это так или иначе впитывалось мною. Вот и решил я описать, как сумею, как все отражалось на простом, маленьком, не выдающемся человеке. Может, кому-то будет интересно, а может, и нет. Но я спокойно, без суеты постараюсь осмыслить свою жизнь, освобожу свою головную коробку от ворочающихся в ней воспоминаний. Проходят года, и все дальше события тех лет, очень быстро уходят свидетели той жестокой битвы, прямых участников почти не осталось. Я, конечно, не свидетель боевых действий, но был так близко к ним, жил рядом с людьми, только что прилетевшими с боевого вылета.
Вот пишу эти строки, а один из моих товарищей по настоящей жизни, кошка Муха, сидит на мониторе и не сводит с меня своих умных желтых глаз. Вот напишу в интернет – интересно: кого-нибудь из нынешнего поколения заинтересует, как жили, учились, росли дети войны, как складывалась их судьба. Ведь это наша история.
В интернете выбрал общество «Вестник мечты». Не потому, что решил творить, а просто решил описать то, что я вытворял с детства.
1940–1945 годы
Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство
В 2006 году у меня был юбилей – 70 лет. Я не собрал своих друзей ни в Большом театре, ни в Кремлевском дворце, даже ни в сельском клубе. А я ведь неплохо аккомпанировал на гитаре, пел под нее, даже хвалили. Куда все подевалось? А если подумать, сколько я себя помню, никаких друзей у меня и не было, А помню я себя на удивление очень рано. В 1940 году жили мы в авиагородке Дягилево под Рязанью.
Отец, старшина, служил в автороте. Водители с восторгом встречали меня. Видно было, как они рады, что я пришел. Брали меня на руки, ставили на стол и начинали расспрашивать меня, как я живу, что делают папа и мама, любят ли они меня и друг друга. При этом ржали, как буденновские лошади. Я, конечно, не помню наших диалогов, но их внимание мне доставляло большое удовольствие. Кульминацией всегда было мое выступление – не помню, кто меня научил, но эту песню я нигде не слышал. А пел я ее каждый раз на бис. Вот ее слова:
«Все тихо, не слышно кругом, в тишине идет, спотыкаясь
Пьяный Терешка в рубашке одной и ежеминутно качаясь.
Идет он избитый и весь в синяках,
По пояс измазанный в глине,
Гармошка под мышкой, бутылка в руках.
Идет он к своей Акулине.
«Акулина, ты мой свет,
Скажи, любишь али нет?
А если любишь хоть немножко,
Покажи харю в окошко».
Тут скрипнула ставня, окно растворилось,
Акулька тут встала со сна.
Сначала зевнула, потом почесалась
И так отвечала она:
«И на кой тя черт принес,
Сиволапый старый пес?
Ведь говорила я табе,
Что не ходи боле ко мне».
Тут стало Терешке обидно-досадно,
Опешил он, словно дурак, —
Так променяла Терешку на Ваньку —
И тут отвечал он ей так:
«Эх ты, милка, позабыла,
Кто платок те подарил,
Ведь говорила: я, болван».
«Ведь шаль купил мене Иван»».
Мелодии не будет, нотами я не владею, хотя аккомпанирую аккордами на семиструнной гитаре. Слухач. Конечно, в то время я инструментом не владел. Пел, приплясывая, прихлопывая, притопывая. Чем добавлял куража выступлению.
Рядом с территорией гаража, в ограждении из колючей проволоки был проделан проход и протоптана тропа в деревню, куда я самостоятельно к кому-то ходил.
И еще один факт. Выпал из внимания момент появления моего брата. Интересно, родился он в 1940 году, а помню его только в 1941-м зимой, в городе Карталы Челябинской обл. Ну об этом подробно узнал лет через пятьдесят. Рассказала мать, что они с отцом отдавали меня молодоженам, у которых не было детей. Но в эвакуацию меня забрала мать с собой.
Мама работала в офицерской столовой. Столовая находилась напротив нашего дома. Когда я был