– Вы – Рэймонд Тернбулл, – проговорила я, как будто ему требовалось это знать. – Мы только что виделись с вашим отцом.
– О, – произнес он и, красный от смущения, посмотрел на Гарриет, прикидывая, как обошелся с нами его отец. – Полагаю, он…
– Все в порядке. Я знала, что мне там не обрадуются, и намеревалась осмотреться на месте до начала рабочего дня.
– Отец всегда приходит рано. – Рэймонд повернулся к девочке: – Я как раз шел за своими инструментами. – Он легонько тронул ее за плечо. – Мне нужно идти в поместье и начинать там новые солнечные часы, чтобы сделать их вовремя, ко дню рождения миссис Леджер. Только они будут из песчаника, а не из того красивого синего сланца.
Гарриет ничего не ответила.
Рэймонд уже собрался идти дальше, но помедлил и еще раз посмотрел на Гарриет, как будто хотел сказать что-то доброе, но не мог подобрать слов.
Его симпатия к Гарриет дала мне преимущество, а его побудила заговорить.
Девочка показала кепку.
– Папина кепка лежала под лавкой.
– В субботу вечером мы ее не увидели, – поднял брови Рэймонд. – Само собой, темнело.
Я облекла свой вопрос в форму сочувственного замечания:
– Вам, наверное, потребовалась целая вечность, чтобы обыскать всю каменоломню.
Он кивнул.
– Сержант Шарп вытащил нас из паба. – Он быстро глянул на Гарриет. – Ну, тащить-то нас, собственно, и не требовалось. Мы хотели помочь.
– А вы… – начала Гарриет и замолчала.
– Что – мы?
– Пруд…
Он протянул руку, но не коснулся девочки.
– Нет, не думай об этом, Гарриет. Тот отстойный прудок просто заполнен грунтовыми водами. Как только проглянет солнце, он высохнет.
Гарриет внимательно смотрела на Рэймонда.
– Но я думала, что он здорово глубокий. Я думала, все пруды в карьере глубокие.
Он покачал головой:
– Этот – нет. Мы так говорим, чтобы отпугивать детишек, потому что некоторые из этих прудов глубокие, в старых карьерах, которые превратились в озера. Только не говори никому, Гарриет. Ты разумная, но есть легкомысленные дети, которые приходят и навлекают на себя неприятности, желая поплавать там на доске.
Гарриет охнула и прикусила губу.
– Рэймонд, в какое время вы в последний раз видели мистера Армстронга в субботу?
– Я работал до часу дня, а потом ушел обедать, как все остальные. Этан все еще занимался солнечными часами.
– В час дня все ушли из каменоломни?
– Отец задержался. Он всегда уходит последним, потому что бригадир. Но двадцать минут второго он сидел в пабе, – быстро добавил молодой человек, внезапно заинтересовавшись своей холщовой сумкой и не глядя на нас.
Точность Рэймонда меня встревожила. Это до странности походило на алиби. Бригадир Джосайя Тернбулл ушел последним. Мэри Джейн сказала, что Этан и Тернбулл были в ссоре