Старая больница для бедных, одна из немногих в Лондоне, закрылась, когда король ликвидировал монастыри, но несколько добровольцев вновь открыли ее, чтобы обеспечить хоть какой-то уход за больными. Одним из этих добровольцев был Гай. С чувством вины мне вспомнилось, что когда три года назад умер мой друг Роджер, я пообещал его вдове продолжить его работу по открытию новой больницы, но потом началась война, все страдали от налогов и обесценивания денег, которое так и продолжалось с тех пор, и никто не хотел жертвовать на больницу.
Медик развел руками:
– Каждый делает что может, хотя, видит Бог, этого мало. Говорят, что городские власти взялись за это. Они получили деньги от короля, но все равно ничего не движется.
– Я смотрю, в городе с каждым днем все больше нищеты.
– Нищеты и болезней.
Мы немного помолчали, а потом, чтобы поднять настроение, я сказал:
– У меня хорошая новость. Тамасин снова забеременела. Ребенок должен родиться в январе.
Малтон широко улыбнулся, сверкнув крепкими белыми зубами:
– Слава богу! Передай ей, что я буду рад снова помогать ей в течение беременности.
– Нас обоих приглашают на первый день рождения Джорджа. Двадцать седьмого числа.
– С радостью приду. – Мой друг взглянул на меня. – В понедельник на следующей неделе. И в тот понедельник будет… – Он некоторое время молчал в нерешительности. – Годовщина…
– День, когда потонула «Мэри Роуз». Когда столько людей погибло и я чуть не погиб вместе с ними. – Я понурился и печально покачал головой: – Кажется, мирный договор подписан. Наконец.
– Да. Говорят, король сохранит за собой Булонь или то, что от нее осталось, еще на десять лет.
– Небольшое достижение, если учесть всех погибших и крушение денежной системы, чтобы заплатить за это.
– Знаю, – согласился Гай. – А как у тебя, не прошло чувство, что земля уходит из-под ног, как бывало после гибели корабля?
Я поколебался, вспомнив тот момент на сожжении.
– Теперь уже очень редко.
Доктор Малтон пристально посмотрел на меня, а потом сказал более веселым тоном:
– Маленький Джордж – восхитительный сорванец. С новым братиком или сестренкой он начнет обижаться, что ему уделяют меньше внимания.
Я криво усмехнулся:
– Братья и сестры… Да, они не всегда ладят между собой.
Не называя имен, я рассказал Гаю кое-что про тяжбу миссис Слэннинг. Он внимательно слушал, и в сгущающихся сумерках его темные глаза блестели от света свечей.
– Я думал, что эта женщина на самом деле получает удовольствие от своей злобы на брата, но после того, что она сказала сегодня, думаю, тут может быть нечто большее.
Гай печально задумался:
– Похоже, эта ссора имеет давнюю историю.
– Думаю, да. Я даже хотел потолковать об этом с моим оппонентом, он здравомыслящий человек, – посмотреть, не сможем ли мы их примирить.