Клиентка отмахнулась:
– Я никого из них не знаю. Вы должны порекомендовать мне человека, который скажет, что картину можно легко перенести. Наверняка кто-то сделает это за хорошее вознаграждение. Сколько бы это ни стоило, я заплачу.
– Нанять меч, – уныло проговорил я. Так назывались эксперты, которые за хорошее вознаграждение поклянутся, что черное – это белое. Конечно, таких хватало.
– Именно.
– Проблема в том, миссис Слэннинг, что суды знают подобных экспертов и их слова не вызовут большого доверия. Нам лучше выбрать такого, кто известен суду своей честностью.
– А что, если его оценка окажется не в нашу пользу?
– Тогда, миссис Слэннинг, нам придется снова подумать.
Изабель нахмурилась, и ее глаза превратились в узкие щелки.
– Вот для такого случая мы и выберем наемный меч, как его и определяет это странное название. – Она высокомерно посмотрела на меня, словно это я, а не она предложила обмануть суд.
Я взял со стола свою копию списка:
– Я бы посоветовал выбрать мастера Флетчера. Я имел с ним дело раньше, он уважаемый человек.
– Нет, – возразила женщина. – Я советовалась насчет списка. Там есть мастер Адам, он глава гильдии, и если есть способ снять картину – а я уверена, что есть, – то он его найдет.
– Я думаю, мастер Флетчер подошел бы лучше. Он имеет опыт в тяжбах.
– Нет, – решительно повторила моя подопечная. – Я сказала: мастер Адам. Я помолилась об этом и полагаю, что это тот человек, который склонит справедливость на мою сторону.
Я посмотрел на нее. Помолилась об этом? Неужели она думает, что сам Бог вмешивается в разбирательства сомнительных судебных исков? Но ее высокомерный тон и твердо сжатые губы сказали мне, что ее не переубедить.
– Очень хорошо, – сдался я, и она надменно кивнула. – Но помните, миссис Слэннинг: это ваш выбор. Я ничего не знаю о мастере Адаме. Я назначу день, когда два эксперта смогут встретиться в доме. Как можно скорее.
– А они не могут осмотреть стену по отдельности?
– Суду это не понравится.
Дама вновь нахмурилась:
– Суд, суд!.. Тут важны мои доводы. – Она глубоко вздохнула. – Что ж, если я проиграю в Королевской коллегии, то обращусь Канцлерский суд.
– По всей вероятности, то же самое сделает и ваш брат, если проиграет.
Я снова задумался о злобе брата и сестры друг на друга. Мне было известно, что эта враждебность зародилась давно: до смерти матери они несколько лет не разговаривали. Изабель с презрением отзывалась о том, как Эдвард не взял на себя руководство бизнесом после смерти отчима и