– Ежели не приглянулась сия красна девица тебе, то я готов повести ее под венец.
– Цыц, ты! – злобно зашептал тот в ответ. – Она будет моей и только моей, ибо такая красавица должна принадлежать самому красивому молодцу на свете. А кто из нас самый красивый? Конечно же, я! – молодой человек гордо вскинул голову и высокомерно оглядел друзей, напрочь позабыв о своем старшем брате Андрее, который по закону первый должен был жениться, но Александр никогда о нем не думал.
Девушка все еще смущенно стояла в сторонке, теребя кусок материи, на котором золотыми нитями была вышита сказочная птица, сидящая на ветве дерева. Глеб Михайлович вскинул кулаки и прокричал:
– Ах, ты, негодница! Кто дал тебе право выходить в таком виде из своей горнице перед гостями да еще с непокрытой головой? Прочь к себе, и чтобы этого больше не повторялась!
Красавица прикрыла нижнюю часть лица платочком, что держала в руках, и убежала, оставив после себя яркий свет, что исходил от нее. Хозяин низко склонился перед гостями и проговорил:
– Вы уж извините мою дочь, что она ненароком вышла к нам в одном сарафане, – затем специально повернулся в сторону Александра и добавил, – сия есть дщерь моя, Анастасией зовут. Ей уже семнадцать лет. Ты, мой гость дорогой, только увидел ее и понял, что слова мои были правдивы: нет на свете прекраснее девы, чем Настенька моя. Ежели приглянулась она тебе, то я готов стать твоим тестем.
Александр покрылся румянцем. Неужто и правда мечта его становится явью, коль знатный дворянин предлагает ему в жены свою дочь, и не просто дворянку, а первую красавицу, да такую, что по всей Руси искать и не сыщешь! Отказаться он Анастасии было равносильно смерти: до сих пор перед его мысленным взором стояло ее прекрасное лицо, ее удивительная длинная, русая коса, белые тонкие пальчики рук, высокое статное тело, на котором особенно выделялись тонкая талия и широкие бедра, что свидетельствовало о готовности к материнству. Юноша с вожделением представил, как в первую брачную ночь он сожмет ее в своих объятиях, распустит ее шикарные волосы, в которых можно утонуть, прикоснется губами к ее пышной, белоснежной груди, но пока он отогнал от себя мечтания и ответил:
– В скором времени мои родители приедут к тебе со сватами, с ними ты, любезный Глеб Михайлович, и потолкуешь о свадьбе.
Дворянин широко улыбнулся и довольно потер руки. Судьба его дочери решалась. Лишь один Алексей Елизарович как-то неприятно скривил губы и дернулся всем телом. Александр искос заметил это, но не придал сему никакого значения.
А в это время в темной горнице за вышиванием склонила прекрасное лицо Анастасия. Губы ее дрожали, щеки покрылись ярким румянцем, словно она побывала на прогулке, а мысли роем кружились в голове. Юноша, сидящий по левую руку от отца запал в ее сердце словно заноза, лишь о нем она сейчас думала. Дверь со скрипом отворилась и в комнату