– Так, наверное, будет выглядеть город после атомной атаки!
– Если бомба нейтронная, – уточнил Сашка.
В этот момент в двух кварталах от них появилась группа ребят, человек пять. Они шли по поперечной улице, но, увидев Семёна и Сашку, резко развернулись. В этом молчаливом развороте, сопровождаемом лишь топотом ног, чувствовалась неприкрытая угроза. Друзья были слегка под хмельком, и это послужило подспорьем к их решению с достоинством принять возможное столкновение. Сашке на одном из соревнований в Москве его японские соперники подарили редкую по тем временам книжку по каратэ с картинками и подстрочным русским переводом. Парни отрабатывали свои приемы на берегу Двины, облюбовав скрытую от посторонних глаз полянку, и были, как им казалось, неплохо подготовлены к рукопашному бою.
– Ну что, Сашка, вот случай! Попробуем – двое против пятерых?
– Давай! Я выберу главного, а ты бей по флангам!
Пять человек; гигантов среди них не было, просто пацаны. Но когда до них оставалось метров пятьдесят, из-за ближайшего поворота вышло еще пятеро.
Дело принимало зловещий оборот, и блеснувшие лезвия ножей у шедших впереди не оставили Сёмке выхода. Он выбрал того, которого посчитал вожаком. Похоже, что все они были крепко выпившими или находились под какой-то дурью. Перекошенное злобой лицо парня, опередившего остальных, вызвало у Сёмки нужную реакцию, и он увидел огненный шар, ввинчивающийся в темный, уже совсем небольшой просвет между ними. Вожак резко остановился и, раскинув руки, перекрыл движение остальным. Потом развернулся и, напугав сонных ворон, хрипло заорал:
– Я в тюрьму не пойду! Хотите резать их – попробуйте начать с меня! – И, размахивая ножом, стал наступать на обалдевших подельников.
Сашка потянул Сёмку за рукав, и они не стали досматривать неожиданное представление, только слышали затухающие крики, ругань и стоны, доносившиеся от развернувшегося внутри стаи боя.
– Что это было? – Сашка пытливо посмотрел на друга, как только они остановились, почувствовав себя в безопасности.
Сёмка с трудом сдержался от нахлынувшего желания все выложить товарищу, но лишь только он раскрыл рот для этого откровения, как его поток, словно плотиной, перекрыла невидимая преграда, и он произнес совсем другие слова:
– Наверное, у одного из них проявился инстинкт самосохранения, а может, совесть проснулась?
Шлосберг сам почувствовал, как фальшиво это прозвучало.
– Совесть? Ты их морды видел? Это же зомби, они наверняка под каким-то ядовитым кайфом были, – Сашка с недоверием и, как показалось Семёну, с подозрением уставился на него, заглядывая прямо в глаза.
– Да я-то тут при чем? Не меня же они испугались! Раз под кайфом, значит, просто крыша поехала, радуйся, что не в нашу сторону.
Эта картина во всех подробностях за несколько секунд пролетела перед Сёмкиными глазами. Иволгин не отвлекал, только внимательно наблюдал за выражением его лица.
– Да,