Сейчас уж не вспомнить, как выглядел дом и люди, приютившие нас. Остались лишь наиболее яркие штрихи на полотне памяти. Впервые ела рыбу, пожаренную в кукурузной муке, а голубцы заворачивали не в капустные листья, а в виноградные. Мне, 11-летней, налили первый в моей жизни бокал вина, и мама разрешила его выпить. То молодое вино больше напоминало кислый компот, но зато мне было чем похвастаться перед подругами. Во дворе росло огромное дерево грецкого ореха. Тоже невиданное доселе диво. Удивили порядки в доме. Нам показали богатую комнату, украшенную коврами и хрусталем, но вся хозяйская семья расположилась на ночлег в одной комнате с нами. Мне с мамой, как гостям, выделили диван, а себе они постелили на полу, где хватило места трем детям и их родителям.
По пути к дому целительницы в голове кружился лишь один вопрос: «Больно будет?» Вдоль забора стояла длинная очередь. Все по номерам. Почти не слышно разговоров, напряженные лица. У каждого своя беда. Где-то через час подошла наша очередь. Из калитки мы прошли не в дом, а в пристройку типа летней кухни. Полноватая смуглая бабушка в платке, повязанном как у цыганки, сидела на табуретке и почти не разговаривала. Ее ассистентка прошептала: «Раздевайтесь!» А в это время еще несколько человек стояло тут же в полной готовности. Не было ни минуты простоя. Руки летали по обнаженным спинам, плечам, ногам, и слышался хруст вправляемых костей. Я даже не успела испугаться или понять, что происходит, как что-то щелкнуло сначала в центре позвоночника, а потом сильные руки плотно зажали мою голову и резко дернули в сторону. «Одевайте девочку! Вот памятка, как лечиться дальше. Следующий!» Все!
Мама попыталась расспросить бабу Надю, что же она обнаружила и есть ли шанс на выздоровление. Та лишь сказала, что поздно приехали, но улучшение будет. Было ли? Маме очень хотелось в это верить, и она приписывала мои более редкие падения именно воздействию того сеанса. А я полагаю, что просто стала ходить осторожнее. Страх падения приглушил детскую резвость – вот и все. Приблизительно в тот же период у меня наступило очередное ухудшение – мне стало сложно поднимать руки над головой, а потом это и вовсе стало невозможно.
На обратном пути мы погостили в уютной квартире дяди Коли и тети Нины. После нескольких лет в Германии их дом был наполнен массой