Хотя разведка и была, что называется, первым блином, провели мы ее хорошо – начальник отряда остался доволен. В дальнейшем подобные конные разъезды уходили в сторону противника ежедневно. Нередко они встречались с мелкими группами фашистов, просочившимися через наши боевые порядки, и в перестрелках уничтожали их или захватывали в плен. В связи с этим мне дважды приходилось выполнять обязанности переводчика.
Помню, подполковник допрашивал ефрейтора-танкиста с кукольным девичьим лицом. Наши разведчики так быстро схватили его на берегу озера, куда он пришел купаться, что никто из находившихся поблизости фашистов ничего не заметил. Теперь танкист сидел в кабинете начальника отряда и надменно смотрел на окружавших его пограничников. Ефрейтор кривил губы и морщился всякий раз, когда я переводил ему вопрос подполковника Никитюка. Отвечал он резко, отрывисто, будто лаял.
Неожиданно пленный обратился ко мне на чистейшем русском языке:
– Вы – плебей, вам недоступен язык высшей арийской расы.
И к начальнику отряда:
– Довольно ломать комедию, подполковник. Сдавайтесь в плен, и мы спасем вам жизнь. Песенка Советской власти спета!
– Какая же вы дрянь, ефрейтор! – вскипел Никитюк. – Как быстро оболванил вас Гитлер! Не знаю когда, но война закончится на вашей земле, ефрейтор. Ваши соотечественники, кланяясь в три погибели, еще раз преподнесут русскому народу, народу-победителю, ключи от Берлина!
Кивнув в сторону конвоиров, подполковник приказал:
– Отведите этого сопляка в особый отдел!
– Зачем же в особый отдел? – залепетал сразу сникший фашист. Расстреляйте лучше сами…
– Вы будете жить, ефрейтор, – резко сказал Никитюк. – Вы еще увидите позор вашего кумира!..
Другой пленный подобострастно заглядывал мне в глаза и, словно заведенный, задавал один и тот же вопрос: «Вы меня убьете?» Торопясь и захлебываясь, рассказал, что он артиллерист, ответил на все заданные ему вопросы. По собственной инициативе сообщил, что в национал-социалистской партии не состоит и не думает вступать в нее.
– Если б и надумали, то теперь уже поздно! – сказал я на это.
– Вы меня убьете? – по-своему понял меня пленный. Поблизости остановилась автомашина (допрос шел на улице). Водитель выскочил и побежал куда-то, резко хлопнув дверцей. Пленный побелел и упал. Все засмеялись, а один из пограничников, принимавших участие в пленении этого солдата, сказал:
– Немец только тогда силен, когда он наверху, а попал вниз – и сразу скис…
Несколько раз отправлялся я в разведку. И вот еще одно задание начальника отряда:
– Надо выехать в район железнодорожной станции Кямяря, разведать силы противника, узнать, какие наши войска там действуют. Одним словом, уточнить обстановку на правом фланге. Ясно?
– Ясно, товарищ подполковник! –