Хофру задержался ненадолго, рассматривая ажурное плетение баллюстрад, крытых галерей, дремлющих и окутанных полуденным зноем – хотелось ощущать радостное волнение от предстоящей встречи с царицей вечных странников. В конце концов, мало кто удостаивается быть представленным лично! Нобели, конечно, то и дело снуют под носом божественной Териклес, но ведь то нобели, а жрецы и вовсе не бывают в верхней части Дворца – за исключением Говорящего и тех немногих счастливчиков, коих отрядили на поддержку стражей. Но на душе было тускло и серо, словно предстоящая встреча не значила ровным счетом ничего.
«Да ведь так оно и есть», – Хофру поправил капюшон нового одеяния, – «для тебя, хранитель таинств, все останется так, как было, а сама Царица забудет о тебе на следующий же день. Ведь ей ничего, кроме самих Врат не нужно…»
Жрец решительно двинулся к парадному входу, где стояла навытяжку четверка стражей.
Звяк! – алебарды угрожающе скрестились прямо перед носом Хофру, но жрец был готов к подобному повороту событий, спокойно откинул капюшон и пристально оглядел стражей. Один за другим мускулистые здоровяки опускали глаза, и это было приятно – ни один страж не в состоянии вынести взгляда хранителя таинств.
– Мне назначена аудиенция, – прошипел Хофру, – надеюсь, вы не будете меня вынуждать жаловаться Говорящему-с-Царицей?
– Твое имя Хофру Нечирет?
Он даже удивился – тому, что в крошечных мозгах стражей могла появиться хоть какая-то мысль.
– Да, это так.
Алебарды разошлись, и через несколько минут Хофру размашисто шагал по светлому и просторному холлу с замершими по периметру стражами. Мозаичный пол радостно играл на солнце золотыми искрами, и Хофру сердито подумал – как неразумно использовать столь дорогую слюду для отделки пола. Слюду, которую серкт вынуждены добывать почти у края этого мира, у подножия горного хребта на западе…
В холле начиналась широкая лестница, ведущая на следующий этаж Дворца. Поднимаясь, Хофру нос к носу столкнулся с парочкой молодых нобелей в белоснежных мантиях; те окинули его презрительно-боязливыми взглядами, и поспешили дальше. Хофру спиной ощущал их страх, и, положа руку на сердце, было чего опасаться этим юнцам: распространяемые вокруг жрецов слухи о страшных ритуалах, о приносимых жертвах и изготовлении новых тварей были слухами лишь отчасти.
Поднявшись по лестнице, Хофру вновь очутился в приветливом холле с высокими стрельчатыми окнами, где его и поджидал Говорящий.
– Брат Хофру.
– Да, Говорящий, – он чуть заметно поклонился, – надеюсь, я прибыл без опоздания?
– Ты точен, как всегда, – Говорящий растянул тонкие губы в подобии улыбки и жестом пригласил следовать за собой.
В полном молчании они добрались до огромных, в три роста серкт, двустворчатых дверей. Часовые наверняка хорошо