«Интересно, долго они так трапезничают? – подумал Андрей, наблюдая за одним обрюзгшим толстяком, который за 10 минут сожрал не менее пяти кур и выпил около 20 бутылок пива. – Это сколько же он в себя жратвы и выпивки впихнул? Да любой нормальный человек давно бы уж либо насытился, либо лопнул!»
Он стал наблюдать за другими посетителями буфета и понял, что картина везде одна и та же: непрерывно поглощаемая пища и выпивка тут же восполняются и никто из посетителей никак не может наесться и напиться. Затем его внимание вновь привлек центр зала. К тому времени бетонированное покрытие, по которому с немыслимой скоростью сновали аттракционные машины, напоминало поле битвы: то тут, то там валялись раздавленные тела, а значительная часть машин превратилась в груду металлолома, но это никак не сказывалось на настроении тех, кто сидел в еще оставшихся неповрежденными или в легко поврежденных машинах. Они продолжали весело крутить баранку, без всякого смущения переезжая и без того многократно раздавленные тела, некоторые из которых к тому времени выглядели так, словно по ним проехались катком. А «оставшиеся в живых» по-прежнему норовили боднуть соседнюю машину, словно продолжали видеть в этом кошмарном побоище всего лишь веселый праздничный аттракцион.
Вдруг со стороны обеденных столиков раздался странный глухой хлопок, словно лопнула большая резиновая емкость, переполненная водой. В воздух взметнулись кровавые ошметки, куски плохо переваренной пищи и целый фонтан пива. Андрей понял, что один из закусывающих лопнул, не выдержав количества поглощенной пищи и жидкости. Вниз еще долго падали куски, оставшиеся от несдержанного гражданина, а за соседним столиком прозвучал аналогичный глухой взрыв, который никак не отразился на аппетите оставшихся, которых – это было уже ясно – ждала та же печальная участь. Вскоре буфетные столики напоминали череду петард, подожженных единым бикфордовым шнуром, в купол беспрерывно неслись кровавые ошметки, и все новые и новые фонтаны пива, а обжоры все ели и лопались, ели и лопались…
К концу этого жуткого и в то же время какого-то несерьезного, гротескного действа – у Андрея не хватало сил оторвать от него глаз – столики полностью опустели, заваленные лопнувшей одеждой, кусками плоти и остатками пищи, залитые целой цистерной пива. В центральной части зала также не осталось в живых ни одного из лихих водителей, и только две чудом уцелевшие машины без седоков продолжали носиться по аккуратно раскатанным телам и груде металлолома. И тут произошла какая-то общая метаморфоза: внутри палатки явственно ощутилось движение воздуха, оно все более усиливалось, и весь мусор, оставшийся после этого вначале столь невинного веселья, стал сдвигаться с места, перемешиваться и закручиваться. Вскоре это был стремительный смерч, а вернее, водоворот, в котором уже