Участие Акелы свелось к тому, что он «выпотрошил» пойманного волками подсыла, а потом «перепрограммировал», внушив ему, что вся история с волками и прочим ему приснилась у костра в лесу.
Едва только начало смеркаться, они на ковре-самолёте со спящим, как сурок, «засланцем» вылетели к зорастанской границе, где устроили ему стоянку по всем правилам и аккуратненько положили досыпать у заботливо разожжённого костра. Он бы сильно удивился, если бы узнал, что те самые пятеро волков, поймавших его, теперь должны были красться за ним следом, охраняя подсыла, как зеницу ока.
…Утром прибыли Великий Кнез Волод и Глава Русского Собора Ставр.
Процедуру суда и казни решили провести после обеда. При большом скоплении народа, оповещённого глашатаями и бросившего все дела, Ставр звучным голосом зачитал Указ Великого Кнеза. В нём излагались все прегрешения Славодума и в конце объявлена участь предателя «казнить смертию через повешение». Предателям головы не рубили, невзирая на чины и звания. «Собаке – собачья смерть». Сам Волод грозно изрёк, что не будет пощады никакому изменнику, и тяжёлое тело забилось на перекладине под одобрительные людские крики.
Вечером Великий Кнез и Глава Собора отбыли в столицу. Перед отлётом Ставр нашёл время потолковать с боярской думой в их узком кругу. Глава Собора недвусмысленно разъяснил, что показывать норов перед новым кнезом никому не советует. Нужно принять как должное, что его устами говорят они с Великим Кнезом. Особо предостерёг от предательства или попыток мешать оборонным приготовлениям.
Вечером этого богатого событиями дня, когда Акела с Барсом шли через двор к терему, на плечо воеводы рухнул ком взъерошенных перьев.
– Каркуш!
– Джур-ра в Зор-растане! – хрипло каркнул ворон, тяжело дыша.
Барс поднёс его к бочке с дождевой водой. Каркуш вволю напился, склевал подвернувшегося кстати лягушонка и снова каркнул: «Джур-ра в Зор-растане!»
Акела бережно взял птицу в ладони.
– Ах, ты, птичка наша бесценная. Проводишь нас?
Видимо, это совпадало с теми наставлениями, которые Финогеныч дал вестнику, потому что ворон в ответ хрипло каркнул и боком, по-птичьи, глянул на Витязя.
Через час в небо взвился ковёр, держа путь к Зорастанской границе. На нём сидели трое, – Барс, Акела и Викинг. На плече у Акелы, нахохлившись, сидел пернатый проводник.
– Интересно, – вкрадчиво спросил привыкший уже к подначкам друзей Серж. – Почему эта мудрая птица не захотела сидеть на моём плече, а выбрала самого старшего из нас?
– Просто мудрая птица выбрала самое старое и крепкое дерево, – серьёзно ответил Акела. – Хрен ли ей в таком саженце, как ты?
– Да, нет, – высказал свою версию Барс. – Просто у них профили одинаковые. У Борисыча тоже клюв не хилый.
Серж прыснул.
– Правильно, –