Яковлев. Полина…
Полина (села на стул). Нет.
Яковлев. Как – нет?
Наташа. Аршин у меня в комнате. (Полина не двигается.)
Яковлев. Ты слышишь?
Наташа (идёт). Я принесу.
Яковлев (жене). Ты – что?
Полина (тихо). Устала…
Яковлев. Ну… все устали!..
Наташа (подавая аршин). Извольте.
Стогов (кланяясь). Благодарю.
Яковлев. Может – помочь вам, а?
Стогов. Нет, не беспокойтесь, я сам… (Ушёл.)
Яковлев. Ну, – похоже, что хороший постоялец, видимо – со средствами. Вот я забочусь обо всех, как лучше, покойнее, а вы…
Наташа. «Аббат, мы это слышали». (Идёт в магазин.)
Яковлев (жене). А ты чего сидишь вороной? Убирай дом скорее.
(Полина встаёт.)
Глинкин (иронически). Ха-арошенькое обращение с женщиной!
Яковлев. Вы, Тихон… эх, грешить не люблю! (Уходит в магазин, сердито ворча.)
Глинкин (осматривая стены). Ни одного зеркала – нельзя даже понять, существуешь ты или нет? (Идёт наверх.)
Бобова (когда Глинкин скрылся). Экой бездельник, экой прохвост, а? А ты, Палагея Петровна, нехороша сегодня, – что это ты?
Полина (идёт в кухню). Где же Клавдия?..
Бобова. А она за нафталином побежала. (Подходит к окну, делает знаки, оглядывается.) Тсс… тсс…
Стогов (в окне). Ну, что?
Бобова. Ладно ли дело-то?
Стогов. Квартиру снял. Что это за дурак, зять этот?
Бобова (складывая пальцы в кулак). Так, щеночек, он у меня в горсти.
Стогов. Никого нет?
Бобова. Позвать её, что ли?
Стогов (скрываясь). Да, скорее.
(Бобова идёт в кухню, по дороге заглянув в магазин; Стогов является из двери со двора, почти в ту же минуту из кухни вышла Полина, смотрит на него со страхом, он усмехается.)
Полина (тихо, испуганно). Зачем вы пришли? Зачем?
Стогов (говорит тихо, с лёгкой усмешкой, трудно понять – серьёзно или шутя). Я вчера, на улице, и тогда, в церкви, сказал, что не отстану, найду, – вот и нашёл.
Полина. Прошу вас – уйдите!
Стогов (усмехаясь). Не надо притворяться, Поля!
Полина. Что вам нужно от меня? Кто вы для меня?
Стогов (всё так же, с усмешкой). Судьба, хозяин твой, влюблённый человек…
Полина. Я вас не знаю, я не хочу…
Стогов. Я – твоя судьба, ты – моя. (Подходит ближе к ней, говорит негромко.) Оказалось, что у меня есть что-то похожее на совесть, Поля.
Полина. Нет!
Стогов. Есть что-то… Может быть, это – от бессонницы, может быть – от скуки. Одним словом – ты мне нужна, и я пришёл за тобой…
Полина. Нет! Не смеешь… не можешь ты! Ты! Из-за тебя я сидела в тюрьме, меня судили, позорили… из-за тебя!
Стогов. Но ведь тебя оправдали.
Полина. Молчи!
Стогов.