Мы побежали. Он сразу взял приличный темп, стараясь, видимо, сбить мне дыхание. Все ребята быстро от нас отстали. Но я-то был тогда в форме, бежал легко и никаких трудностей не испытывал.
Он бежал хорошо, это надо признать. Только возле метро я услышал, что он стал трудно дышать.
– А вы, молодой человек, оказывается, и правда бегать умеете! – заметил он с одобрением, когда мы уже спускались вниз на эскалаторе.
И вот на следующий (шестой!) раз, после ответа на несколько его вопросов, он поставил мне зачет. На экзамене я получил пятерку. Там принимали другие люди, но это именно он всех нас подготовил к экзамену как надо, и дело не только в математике, просто он на практике реализовал принцип и девиз МВТУ: «Знания знаниями, но нужен и характер!» Есть – да! Нет – пошел вон!
И некоторые тогда ушли. Не то чтобы много, но с нашего курса человека три-четыре. Не выдержали. Помню, ушел один солдатик. И девушка, которая пришла в МВТУ, скорее всего, за женихами. Ну, эти оба оказались здесь не у дел. А вот несколько человек тоже должны были уйти, но удержались буквально на зубах. Знаний у них не хватало, особенно поначалу, зато характера в избытке. Это были настоящие бауманцы. Еще долго было нам трудно и приходилось проявлять характер. Примерно курса до третьего. Зато потом… потом учеба превратилась в удовольствие.
Замечательный человек был этот однорукий преподаватель, но не сложилась у него судьба в МВТУ. Ушел он потом. Точной причины не знаю, поэтому говорить трудно, но вроде бы сманили его куда-то заведовать кафедрой, читать лекции.
Этот человек был мне симпатичен, очень нравился его свободный, раскованный метод работы. К такому зачету бесполезно готовить шпаргалки. Кто может заранее предположить, что в ту или иную минуту придет в его незаурядную голову. Что он предложит решить и над чем поразмышлять. Зато, если ты получал у него зачет, никаких экзаменов можно было не бояться.
МВТУ подарило мне множество интересных людей, которых я встретил потом, когда был физоргом курса, членом бюро, заместителем секретаря комитета комсомола. Между прочим, я никогда не был первым секретарем комитета комсомола МВТУ. Считаю, что это справедливо, потому что там были люди более достойные и более сильные, чем ваш покорный слуга.
Примером же для всех нас в те годы и потом был Николай Григорьевич Егорычев. Тогда я и предположить не мог, что моя судьба так плотно и неразрывно сплетется с его жизнью.
А ведь я был у него накануне смерти. Вечером. Пришел с работы, тогда я уже был депутатом, и сразу заглянул к нему. Мы жили на шестом этаже, он на пятом. Все было вроде бы нормально. Мы долго и хорошо разговаривали. Он ни на что не жаловался в этот вечер (он вообще жаловаться не любил), но, похоже, у него действительно тогда ничего не болело.
Спрашиваю его:
– Николай Григорьевич, а вы в Бога верите?
Вот уж не знаю, отчего и почему тогда мне это влетело в голову…