Александр Васильевич решил произвести повторный обыск квартиры подозреваемой из тактических соображений. Дело в том, что первый проводили его коллеги без него.
Как уже указывалось выше, необходимость повторного обыска объяснялась тактическими соображениями оперативных работников, рассуждавших так: если подозреваемая хранила краденые вещи в другом месте, то она могла часть из них, которые предназначались для личного использования, принести домой без боязни. Так как обыск в квартире уже проводился.
Именно на это и расчитывали сотрудники УР, получив санкцию на производство повторного обыска. Что из этого получилось – мы увидим ниже!
Вновь «прощупывают» ту же квартиру сотрудники уголовного розыска, простукивают пол и стены – сантиметр за сантиметром. Результата – никакого! Остался неисследованным участок лишь… под ванной.
Уже в отчаянье просовывает Маюлов под ванну руку и… натыкается на задвижку! Отодвигает её и обнаруживает целлофановый сверток с чернобуркой! Сверток за свертком извлекает оперуполномоченный вещи, которые были похищены из соседской квартиры. Кроме, разумеется, тех, что подозреваемая сумела уже «реализовать». Со дня кражи прошло полтора месяца.
Драка началась в автобусе. Потом она выплеснулась на улицу и продолжалась на автобусной остановке «Сосновка». Одному парню разбитой бутылкой изрезали все лицо. Медики наложили бедняге тридцать два шва!
Преступление вызвало большой общественный резонанс. Не только своей дерзостью и жестокостью. Мимо дерущихся проезжал кто-то из руководителей района. Высокое лицо было до глубины души возмущено безобразной сценой. Поэтому последовала команда сверху: «Разобраться и наказать виновных!»
– Осуществлять приказ поручили мне, – вспоминает Александр Васильевич. – Сразу возникли огромные трудности в нахождении участников драки. Происходила она в так называемом «частном секторе». Кругом частные дома, а у жителей таких домов соответствующая «самоохранительная» психология: «Ничего не знаю – моя хата с краю!»
Вот и мне они в один голос отвечали: ничего не видели, ничего не знаем! Самое большее, что удавалось «вытянуть» из наиболее разговорчивых: «Это, говорят, наверное, были парни из Ахун! Или из города (из Пензы). Сели, мол, драчуны в машину и уехали. Никто их в лицо толком не видел и не запомнил».
Проверка алиби подучетного элемента результатов не дала.
Трудно доставались даже такие, ничего не значащие сведения. Но молодому оперуполномоченному все-таки удалось установить доверительные отношения с местными жителями.
А прошло уже двадцать дней. И вот Маюлову объявляют строгий выговор за то, что он якобы «заволокитил» дело, стоящее на контроле. Что и говорить, наказание это вызвало досаду у молодого сотрудника уголовного розыска. Ведь если бы он действительно сидел сложа руки!
Но