Русский Афон 1878–1914 гг. Очерки церковно-политической истории. Лора Герд

решительный отказ со стороны всех русских обителей и чиновники «более не настаивали и ограничились поименной переписью братий монастырей и келлий; лишь в грузинской келлии Иоанна Богослова при Иверском монастыре им удалось получить паспорта монахов с обещанием возвратить их, но это исполнено не было, и братия келлии получила новые нуфусы, в коих они значатся турецко-подданными»[86]. Солунский вали отказался возвратить паспорта без особого распоряжения Порты, объясняя это тем, что все монахи считаются турецко-подданными. В ответном письме из посольства подчеркивалось, что новый порядок, вводимый властями солунского вилайета, совершенно неправилен, потому что русские монахи, согласно 62 статье Берлинского трактата являются иностранными духовными лицами на территории Турции. Н. В. Кохманский должен требовать, чтобы отобранные паспорта были немедленно возвращены в российское генеральное консульство[87]. Турецкие власти не стали настаивать на своем и вступать по этому поводу в конфликт с русскими. Уже 14 декабря Кохманский докладывал о том, что вопрос был разрешен в пользу сохранения прежнего положения вещей; паспорта обещали вернуть. «Вручение же нашим монахам турецких нуфусов в дополнение к их национальным документам, как то и хотят турецкие власти в виду двойственности их подданства, пока они имеют пребывание на Афоне, не могло бы встретить на практике затруднений для самих монахов. Впрочем, сам вали пока на этом не настаивает», – добавляет Кохманский[88].

      Новая волна претензий началась после прихода в 1908 г. к власти младотурок, которые активно стремились к уничтожению в империи привилегий иноверческого населения. 29 августа 1909 г. Н. В. Кохманский докладывал в посольство о конфискации у настоятеля келлии Св. Иоанна Златоуста Константина Семерникова его российского паспорта; документ не был возвращен, несмотря на представления со стороны консульства. Уже имея опыт в подобном вопросе, Кохманский дает краткую справку об отношении турецких властей к русским монахам. «С давних пор положение русских монахов на Афоне было двойственным и юридически с точностью не установленным. Хотя императорское посольство и генеральное консульство в Солуни всегда признавали, что поскольку наши монахи остаются на территории Афонского полуострова, они являются турецко-подданными, но, с другой стороны, сами турецкие власти никогда не претендовали на безусловность этого подданства, а в действительности афонские русские монахи, находясь вне Афона на турецкой же территории неизменно пользовались всюду своим качеством иностранных подданных, сохраняя свои национальные документы и путешествуя по Турции по подорожной (мурур-тезкереси) на имя русско-подданного. В некоторых случаях, когда афонские власти, случайно получив в свои руки паспорта русских уроженцев, пытались их оставить у себя ‹…›, таковые действия властей, по протесту генерального консульства, признавались высшей турецкой инстанцией злоупотреблением и отобранные