Тут каждый отвечал за себя.
Вспоминая крестного отца Важу с его рассказами, арестант напряженно размышлял, и ход мысли его был примерно таков: если он действительно дал лавэ на «общак», если он и в Москве честно отстегивал со своих доходов, значит, он оказывал воровскому братству помощь. И в том, что Важа от имени братвы «короновал» его на «законного вора», нет ничего противозаконного, а коли так, он, Отари Константинович Шенгелая, имеет полное право рассчитывать на достойное обращение со стороны арестантов. Покупка «коронации» и последующие взносы в «общак» были обыкновенной сделкой, по принципу, известному еще из учебника политэкономии: «деньги – товар – деньги». Он вкладывал в «общак» деньги, получая взамен «товар», под которым Шенгелая понимал уважение и вес в обществе. Ну и пусть он не знает, как правильно зайти на «хату», ну и пусть не сможет рассказать о последних сходняках, куда его, «апельсина», никто никогда не пригласит! В конце-то концов, каков Отари ни есть вор, но все-таки вор, с ворами в законе в следственных изоляторах ничего дурного не случается!
Но это было не более чем самоуспокоение; размышляя о будущем, «апельсин» ощущал в себе безотчетный страх. И Отари впервые пожалел о купленном титуле вора; теперь, вспоминая времена, когда он работал в сабутарлинской шашлычной, «апельсин» считал их лучшими в своей жизни.
На третий день Шенгелая выдернули к адвокату. Встреча с защитником, кстати, тоже грузином, внушила некоторый оптимизм.
Во-первых, о неприятности, произошедшей с родственником, стало известно Важе, который, памятуя о «крестнике», вчера специально прибыл из Тбилиси в Москву. Именно он и нанял попавшему в беду Отарику своего адвоката.
Во-вторых, со слов защитника, ситуацию можно было бы переиграть, если бы кто-нибудь из людей Шенгелая, бывших на фирме, за соответствующие деньги согласился взять вину на себя. Ну хотя бы Мамука…
В-третьих, – и это самое важное! – адвокат пересказал подзащитному инструкцию Важи, как следует вести себя в тюрьме, а также передал «маляву», в которой кавказский вор пояснял, что ему, Отарику, как вору положено, а что нет.
– Важа Ираклиевич обещал поговорить о ваших делах с авторитетными земляками, которые постоянно живут в Москве, – сказал адвокат. – А главное, просил передать, чтобы вы вели себя спокойно и ничего не боялись. Ваше положение не только обязывает, но и дает право…
Отари выдернули со «сборки» на пятые сутки, незадолго до полуночи. И уже спустя пятнадцать минут он стоял