Я приступлю теперь к ознакомлению вас с некоторыми текстами, которые я снабжу моим комментарием. Начну с произведения, известного далеко за узким кругом востоковедов, с знаменитой драмы Калидасы «Шакунтала», которая, по всей вероятности, относится к первой половине V в. н. э. Сцена, которую я вам сейчас прочитаю, находится в VI акте.
Царь тоскует по отвергнутой им Шакунтале и велит принести себе ее портрет, который сам нарисовал. Пока прислужница идет за портретом, продолжается беседа царя с шутом о Шакунтале. Беседа эта подготовляет нас естественным образом к тому, что последует при рассмотрении портрета, мы чувствуем, как искусно, незаметно Калидаса создает соответствующее настроение ожидания и у действующих лиц, и у нас.
Царь (не обращая ни на кого внимания):
– Милая, сжалься надо мною, беспричинно тебя покинувшим, чье сердце сожжено раскаянием, дай мне вновь тебя увидеть.
Входит, держа в руках доску с картиною, прислужница:
– Государь, вот владычица, изображенная на картине.
Царь (взглянув):
– О, как верен замысел картины![2]
Над большими глазами изящные брови приподняты,
И от белых зубов на губах отражается свет,
Улыбается свет, рот же красен, как плод ароматнейший,
Лучезарность любви по всему разлилась лицу,
Вся картина живет, и о ней говорит для глядящего,
Это образ ее, но как будто сама она здесь.
Шут (смотря на портрет):
– Все в картине полно нежного значения. Глаза мои точно спотыкаются то тут, то там. Что больше могу сказать? Жду, чтобы она ожила и заговорила.
Мишракеши:
– Царь хороший живописец. Мне кажется, что я вижу милую девушку перед собою воочию.
Царь:
– Друг,
Если что в портрете некрасиво здесь,
то от неуменья моего,
Нечто из ее очарования
Все же воссоздал я.
Мишракеши:
– Это понятно, если любовь еще обострена раскаянием.
Царь (вздыхая):
Ее оттолкнул я с презрением,
Признать я ее не сумел,
И вот перед картиною чар ее
Терзается сердце мое.
Я путник, что был под течением
Живой многоводной реки,
И хочет напиться изжаждавшись,
В пустыне увидев мираж.
Шут:
– Я вижу на картине трех, и все они красивы очень. Кто же из них владычица Шакунтала?
Мишракеши:
– Этот бедняжка никогда не видел красоты ее. Глаза его бесполезны, ибо ни разу она не представала перед ними.
Царь:
– Ну как ты думаешь?
Шут (смотря внимательно):
– Я думаю,