Парень удивленно смотрел на неистово трясущую головой незнакомку, её хорошенькое личико, искаженое гримасой ужаса. Опасаясь непредсказуемой реакции, осторожно спросил:
– Do you speak English?
Лёля в ответ только увеличила амплитуду движений.
– Deutsch? – не терял надежды шпик. Но девушка, по-видимому, не совсем адекватно воспринимала окружающую действительность.
Он слегка растерялся.
Воспользовавшись коротким замешательством, Лёля ринулась к кассе, схватив на ходу с полки первую попавшуюся упаковку неизвестно чего. Высыпав перед кассиршей горсть непривычных монет, метнулась к выходу. В руках оказалась запечатанная в пластик тонко нарезанная копченая колбаса. Лёля остановилась, переводя дыхание, понюхала колбасу. Герметичная упаковка ничем не пахла.
В этот момент из магазина выскочил преследователь. В правой руке он сжимал… пачку сигарет.
– Une minute, mademoiselle! Etes-vous pressé? – он смотрел с интересом, видимо, пытаясь понять, что это за чудо бегает, как ошпаренное, по магазину с колбасой в руках?
Поджав губы и вытаращив глаза, Лёля упорно молчала. Сердце прыгало в грудной клетке, как испуганная белка.
Молодой человек кажется, что-то заподозрил:
– Avez-vous des problèmes, mademoiselle?
По вопросительным интонациям и слову «проблем», звучащему на всех языках одинаково, Лёля вдруг поняла, что этот долговязый парень спрашивает о её, Лёлиных проблемах, и что впервые в этой злобной чужой стране кто-то вообще интересуется ею!
То ли неожиданно проявленное человеческое участие, то ли сдавшие, в конце концов, нервы были тому виной, но она вдруг разрыдалась, выплескивая со слезами всю горечь, обиду, страх и напряжение последних часов…
Она взбежала по узким ступенькам темного коридора, толкнула первую дверь. Пусто. Толкнула другую – заперто. Плечом налегла на третью… и с грохотом ввалилась в каморку. На пути падения весьма некстати оказалась подруга по несчастью по имени Татьяна, которую со вчерашнего вечера здесь называли исключительно «Танья» с ударением на «я». Наудачу в двух шагах от двери стояла кровать, и девушки с размаху рухнули поперек узкого ложа. Больно ударившись об угол прикроватной тумбочки (что же ей сегодня так не везет!) Лёля скатилась на пол и теперь пыталась подняться, неуклюже собирая длинные руки-ноги. Танья так и осталась лежать на кровати безвольным ватным чучелом. Третья в «связке» подруга Катерина, отныне – Катья, сидела в углу на корточках и молчала.
На единственном в «апартаментах» стуле грациозно восседала шикарная длинноволосая блондинка. С нескрываемым любопытством она взирала на всю честную компанию с общим универсальным именем «русская Наташа». Грудь гостьи как переспевшее сдобное тесто выпирала из оков блестящего, будто стального корсета. Загорелая нога невообразимой длины равномерно раскачивалась огненно-красным маятником-каблуком. Блондинка курила, зажав тонкую коричневую