Глава 8. Предназначение. Постановка целей
О раннем понимании предназначения могут свидетельствовать и слова, и дела.
Генрих Шлиман, впечатленный историей для детей доктора Г. Л. Еррера, картинкой с изображением горящей Трои, в разговоре с отцом сформулировал намерение раскопать Трою; его отец, пастор Эрнст Шлиман, это намерение одобрил.
Каких-либо высказываний Томаса Эдисона, свидетельствующих о раннем понимании его предназначения, вроде бы, для истории не сохранилось.
Однако история содержит сведения о его делах.
В 1857 году десятилетний Аль устроил лабораторию в подвале отцовского дома.
«Умный, бойкий, неутомимый, настойчивый в своих целях мальчик начал преуспевать. Дела его шли хорошо. Заработок достигал восьми-десяти долларов в день. Свой досуг, как и свои заработки, Аль отдает книгам, опытам, а главное, химии. Он добился разрешения устроить свою лабораторию в багажном вагоне того поезда, в котором продавал газеты и товары. Аль купил досок и гвоздей, вооружился топором и молотком, собственноручно преобразил предоставленное ему отделение вагона. Одна часть – с полками для товаров, леденцов, мака, сладостей и подобных предметов – была превращена в магазин, а другая часть – в подвижную лабораторию. В эту лабораторию были перенесены опыты из подвала эдисоновского дома. Большую часть заработанных денег Аль тратил на пополнение лаборатории, на приобретение химических приборов, препаратов, склянок, бутылок, пробирок. Небезынтересно отметить, что часть оборудования этой эдисоновской лаборатории была выполнена Джорджем Пульманом, впоследствии известным изобретателем пульмановских вагонов, у которого в то время была небольшая лавка в Детройте». [Лапиров-Скобло М. Я. «Эдисон»]
Вообще притяжение – естественное или ирреальное – к выдающимся людям проявляется в биографиях «начинающих гениев».
У Николы Теслы сама по себе семья была необычной.
Положение, например, Алексея Пешкова было другим. Его средой были ремесленники мещане. Однако биографы обнаруживают, что за пароходом, на котором на мелкой должности служил маленький Алексей, как-то тянулась баржа с осужденными. В их числе был и будущий «литературный покровитель» М. Горького Короленко.
Естественно, в тот период они лично общаться не могли, но ирреальное притяжение налицо (ментально «подзаряжал» юного Пешкова на расстоянии? Превращал «ПешкОва» в «Горького»? ).
Притяжение к выдающимся людям мы замечаем и в биографии Томаса Эдисона. К детскому периоду жизни Томаса Эдисона относятся и упоминания и о Джордже Пульмане, и о Роберте Стефенсоне.
«Успех