Cтас поднял воротник куртки, зябко ежась, оббежал вокруг «девятки» и достал из багажника потертый дипломатик. Еще в багажнике покоились, дожидаясь своего часа, удочки и рюкзак – типичная маскировка охотника за иконами в глубинке. Проверил, надежно ли захлопнулся багажник, походя снял, чтоб не искушать местную гопоту, дворники, цыкнул брелком сигнализации и засеменил по скользким гранитным ступенькам к подъезду namber two – служебному входу Большого Концертного Зала «Октябрьский».
Сквозь щель в жалюзи посетитель увидел, что сегодня на вахте Родинский. Это была добрая примета.
– Посмотрите в списках, на меня должен быть заказан пропуск. Мое имя – Стив Уандер.
– Негров велено не пущать! – привычно отшутился старик и мотнул головой: дескать, не маячь, проходи, не отвлекай. Видишь – интересную газету читаю. На столе лежала никакая иная газета, а «Третий глаз».
Стас сразу направился по ступеням вниз, во внутренний артистический буфет.
– Станислав Витальевич, есть что-нибудь новенькое? – углядела его спину курящая на верхней лестничной площадке местная завсегдатая Лидия Николаевна. Дама, склонная к полноте и алкоголизму, а в миру неплохая портниха – и неплохо зарабатывающая.
– Из нового – пианино «Братья Дитрих». Сборка 1899 года, выпуск 1900-го, идеальное состояние, идеальный звук. То, что вы просили. – Было забавно слышать рождающееся в обычно оглохших от гама стенах всполошенное одинокое эхо. Увы, жизнь наполняла эти стены гораздо ближе к вечеру.
– Вообще-то я заказывала брошь с агатом.
– C брошью придется подождать, – многозначительно прогудел Стас, обходя подавившуюся со вчерашнего дня мусором урну.
– А вообще вы здесь к кому? – ничего подозрительного, ничего особенного. Женское любопытство. От безделья и скуки.
– К гастролерам.
– К «Методу», что ли? А к Алле Борисовне заглянете?
– Не с чем, – скрывшись с глаз портнихи, Стас стер неприятную американскую белозубую улыбку.
По коридору, похожему на предбанник спортивного бассейна, Стас вышел к полуподвальной общепитовской точке. Действительно, гастролеры обретались здесь, сидели, сдвинув воедино два хилых столика на паучьих ножках. И кроме них в буфете никого не было. Даже из-за стойки с устаревшим сверкающим кофеварочным агрегатом не выглядывало отважно суровое лицо буфетчицы тети Глаши.
У застолбившего место спиной ко входу клиента на толстой шее дрожала от напряжения родинка. Ослепительный расшитый драконами и мандаринами шелковый вьетнамский халат облегал пышные формы поверх босяцкого спортивного костюма. Гневный дискант рикошетил от потолка и наверное дохлестывал до посудомойки:
– Короче, хватит про Дворжака! Что ты микшируешь и микшируешь: «Дворжак, Дворжак, Дворжак…» Смени компакт! – это говорил команданте Шурик. Главный по «Методу». Легко впадающий в истерику бабник-неудачник.
– Да ты не включился!