– Я не могу ответить на этот вопрос, мадемуазель Горамник, – с улыбкой покачал головой историк.
– Они попали в ловушку и не могут из нее выбраться?
– Я не могу ответить на этот вопрос, – не сел, а буквально упал на диван преподаватель. – Но просто обязан оценить вашу великолепную работу с документами, мадемуазель Горамник. Даю вам высшую доступную мне оценку: десять баллов в аттестат! Вы очень умны, несмотря на юный возраст. Будет очень жаль, если вы тоже умрете.
– Что вы сказали? – осекшись, побледнела Анита.
– Не стоит уточнять, – покачал головой цепной Гроссер. – Я все равно не смогу ответить на ваши вопросы.
– Рано или поздно умирают все, – невозмутимо пожала плечами Генриетта.
– Но никто почему-то не торопится, – подергал идущую к решетке цепь историк.
– Скажите, мсье Гроссер, – покосился на тощую девицу Надодух. – А ваше предсказание о предательстве уже исполнилось?
– То, что с вами случилось, мсье Сенусерт, – это еще не предательство, – покачал головой преподаватель. – Так, мелкие неурядицы. И перестаньте оглядываться на своих товарищей. Очень может случиться так, что предателем окажетесь именно вы.
– Я?! – от возмущения у недоморфа даже шерсть встала дыбом. – Да я за Битали в любую сечу пойду без колебаний!
– Вы забыли мое пророчество? – скривился цепной Гроссер. – Предаст тот, в ком не будет сомнений. В мадемуазель Генриетте, как я заметил, вы сомневаетесь? Коли так, то как раз она вне подозрений.
– Д-да! – моментально развеселилась Вантенуа, вскочила, подошла сзади к Битали, обняла, шепнула на ухо: – Ты слышал, мой господин? Доверять можно только мне, одной-единственной!
– Сколько лет вы напророчите мне, мсье Гроссер? – блеклым голосом спросила Анита.
– Ну, скажем так, – зажмурился историк, тихонько повыл, покачал головой и, вскинув руки с широко растопыренными пальцами, утробным голосом произнес: – Коли в пять лет твоих ближайших не прервется нить жизни твоей, прекрасная дева, то век твой окажется равным пяти моим счастливым!
– Что ты сказал?! – взревел недоморф, кидаясь вперед. – Да я тебя…
– Ку-уда… – успела вцепиться в его густой загривок хрупкая Анита.
Сильный Надодух проволок ее пару шагов, после чего отличница исхитрилась перехватить его за ухо и чатия Сенусерт заскулил, остановился.
Битали, вырвавшись из объятий Генриетты, тоже подскочил к другу, крепко схватил под руку:
– Спасибо большое, мсье Гроссер! Мы пойдем. А то обед короткий.
– Благодарю вас, мсье Гроссер! – кивнула Анита и что-то прошипела Надодуху в самое ухо.
– До свидания, мсье Гроссер, – злобно оскалился тот.
Отличница отпустила своего поклонника только на лестнице, когда они вышли из каземата историка, – и недоморф тут же рявкнул, потирая ухо:
– Ты с ума сошла, Анита?!