Но вот показалась – на площади крытая повозка, прогрохотала по камням мостовой, свернула в одну из улиц. Объехала кругом дворец царицы Годейры, остановилась у калитки сада.
Служанка ввела Чокею в калитку дворцового сада, с предосторожностями они пробрались в комнату при конюшне. Здесь Чокея осталась одна. Встречи с царицей она ждала с волнением. Трудно было предугадать, зачем ее привели сюда. «Может быть, царица узнала о заговоре и решила убрать смутьянку с побережья? Но для этого не нужно было делать ее гоплиткой и звать во дворец. Можно просто убить. Видимо, она для чего-то нужна Царице. Но для чего?»
Наконец, Чокею повели. Темным коридором, почти на ощупь, они прошли к башне, долго поднимались по винтовой лестнице. Чокея представляла себе царицу величественной и суровой. Служанка открыла дверь и ввела Чокею в круглую комнату с бойницами. Царица Годейра сидела в черном дубовом кресле и выглядела совсем молодой и обыкновенной. Густые черные волосы рассыпаны на голые плечи, голубой хитон скреплен на плече застежкой так, что закрывает только правую часть груди, оставляя обнаженной обе руки. Глаза у царицы большие и красивые, брови вразлет, губы сжаты. У ног Годейры, перед жаровней, склонилась служанка. Она подкладывает на бронзовую решетку угли. Огонь разгорается с легким шумом, освещая лицо царицы снизу. Легкий дымок вьется над жаровней и уходит в узкие щели бойниц.
Годейра долго молча разглядывала Чокею, потом махнула рукой, чтобы служанка вышла.
– Ты знаешь, зачем я позвала тебя сюда?
– Не знаю, Великая.
– Отныне ты будешь служить мне. Завтра тебя переведут в дом Лоты, и ты будешь ее возчицей.
– Все в твоей воле, Великая. Но я не знаю, чем я заслужила…
– Боги подсказали мне это решение. Дочь вождя племени фарнаков не должна быть рабыней.
– Я всю жизнь буду благодарить богов, внушивших тебе эту веру. Но смогу ли я…
– Сможешь. Говорят, что рыбачки плохо слушают моих наместниц. Это правда?
– Море приучило рыбачек быть смелыми.
– Но тебя они слушают беспрекословно. Почему?
– Я всегда желала им добра. Теперь, мне кажется, они перестанут верить…
– Передай им: теперь я вместе с тобой буду заботиться о них. Я уважаю этих смелых женщин. Пусть они знают: в трудный час я буду надеяться на их помощь. Ты расскажешь Лоте, чем можно облегчить их участь, и она сделает все возможное.
– Благодарю тебя, Великая.
Чокея думала, что завтра ее переведут на новое место. Но проходили дни за днями, а за ней никто не приходил. Потом появилась Тикета и повела ее на ипподром.
Здесь ждала их легкая царская колесница, запряженная четверкой коней. Возничая, пожилая, угрюмая амазонка, встретила Чокею неприветливо. Она подошла к ней, пощупала мускулы правой руки, сказала:
– Сдержишь.
Чокея,