История России. Том 2. XIX–XX века. Учебное издание. В. Н. Болоцких

состоянии и немедленно отправил в отставку после подготовки всех необходимых документов. На смену более или менее прогрессивным бюрократам при Александре II в ходе реформ всегда приходили более консервативные, а то и просто реакционные. Так министра внутренних дел Ланского, под чьим руководством шла подготовка освобождения крестьян, сменил Валуев, Ростовцева после его смерти – министр юстиции ярый реакционер Панин и т. д. Самодержавие и радо было бы обойтись без всех этих отклонений от установленного порядка и без таких людей, как Н. Милютин, но вынуждено было обращаться к ним в кризисные моменты и избавлялось от них как только хотя бы казалось, что опасность миновала.

      Доказательств самодержавности Александра II, преданности его идеям великодержавного мощного военного государства сколько угодно. Ещё будучи наследником он зарекомендовал себя сторонником самой реакционной политики. Он был одним из инициатором создания Бутурлинского цензурного комитета, задачей которого было следить за самими цензорами, полностью поддержал отца в усилении реакции в стране после революций 1848—1849-го гг. в Европе. Таким он остался и на престоле.

      7.4.5. Самодержавность русских царей XIX в.

      Следует сказать, что все российские монархи XIX в. от Александра I до Николая II были самодержцами по своей сути, защитниками самих основ самодержавной власти. Даже Александр I, несмотря на его либеральные мечты в юности и конституционные проекты на престоле, в обычной жизни и государственной деятельности вёл себя как самодержец и не терпел покушений на свою власть со стороны кого бы то ни было. Сперанского его противникам удалось свалить, внушив Александру I мысль, что его любимец мнит себя выше императора. Де Санглен, личный агент Александра I, вспоминал, что слышал в начале 1812 г., как император возмущался вполне разумным советом Сперанского не участвовать лично в предстоявшей войне с Наполеоном: «Что же я такой? – Нуль! Из этого я вижу, что он подкапывался под самодержавие, которое я обязан вполне передать наследникам моим».66 17 марта 1812 г. без объяснения причин Сперанский был отправлен в ссылку и официальных обвинений ему так и не было предъявлено.

      Ещё большим самодержцем был Николай I, которому даже нравилось, что его боялись и он откровенно благоволил к тем, кто не только его боялся, но и не скрывал этого, отличая их внеочередными чинами и наградами. Он не терпел даже кажущегося «разномыслия» и при его неосторожном проявлении со стороны своих собеседников приходил в состоянии сильнейшего гнева и обычно кричал много, не стесняясь непечатных выражений. Николай I был нетерпим к любой критике своих поступков. Когда один из министров вошёл в Комитет министров со своими соображениями по поводу одного из утверждённых царём повелений, то уязвлённый император со скрытой угрозой произнёс: «Чтобы называли меня дураком публично перед Комитетом, или другою коллегиею, этого,