– Хочешь узнать, как я здесь очутилась? – Прошипела Герти. – Это можно. Я до икоты испугалась той надписи. Как ещё может отреагировать нормальный человек, когда увидит послание из мира мёртвых? Да, мне когда-то нравился Хенрик. У нас были романтические свидания. Он даже стихи мне читал. Когда я поняла, что его нет в живых, от ужаса не могла вымолвить ни слова, просто пошла и наелась яда, которым папенька травил крыс в подвале. Я – всего лишь, впечатлительная дура! Поняла, что сделала, только после того, как попала сюда. Зачем мне было умирать?! – Она снова сорвалась на крик. – Скажи мне, ведьма, зачем ты со мной так поступила? Ведь, без твоего вмешательства ничего бы не случилось! Будь ты проклята до скончания своих дней! Чтоб тебе вороны глаза повыклевывали! Чтоб твоей печёнкой собака насмерть подавилась!
Герти ещё что-то кричала, Милена ничего уже не слышала.
«Я действительно её убила, – подумала она, – я уговорила тётушку помочь Хенрику, и вот, что из этого вышло».
Сама мысль о том, что она виновна в смерти другого человека, показалась девушке совершенно невероятной. Её отцу приходилось вершить суд и приговаривать преступников к смертной казни. Это было неотъемлемой частью существования людей, наделённых властными полномочиями. Когда-нибудь и ей, как наследнице титула, предстояло стать воплощением законной власти и решать судьбу тех, кто закон преступил. Возможно, её пришлось бы отправить кого-нибудь на смерть, но и тогда это было бы реализацией законного права вершить правосудие. За такое нельзя осуждать, тем более – ненавидеть и насылать проклятия. Эти мысли вихрем пронеслись в голове у Милены, и она даже успела поверить в собственную невиновность. Обвинения со стороны визгливой девицы показались надуманными и совершенно необоснованными.
Будто, прочитав что-то в её лице, Герти сказала:
– Я, ведь, тебя знаю. Ты – пропавшая дочка господина барона. Вот, значит, чем занималась, пока тебя по лесам искали. Хенрик, кстати, тоже в поисках участвовал. Лучше бы он в том лесу навсегда остался! Там ему самое место, как и тебе – убийца!
Упоминание об отце вмиг разрушило защитный панцирь из оправданий, который Милена выстроила для отражения натиска Герти. Барон Трогот, всегда ответственно подходивший к принятию важных решений, ни при каких обстоятельствах не одобрил бы необдуманного поступка дочери. Клеймо убийцы жгло, словно раскалённый уголь, и возразить против этого обвинения было нечего. Девушка физически чувствовала, как раздутое стыдом пламя сжигает её изнутри, оставляя после себя остывший мёртвый пепел. Её начало трясти, словно под пронзительным ветром, принёсшим с собой лютую стужу. Будучи не в силах больше выносить свой позор, она взмыла в небо, с единственной мыслью – вернуться домой. Уже с высоты Милена заметила, каким тесным стал круг собравшихся со всего кладбища мертвяков. Плотным кольцом окружив то место, где она стояла мгновение назад, души умерших людей тянули вверх свои руки, будто хотели помешать