Виктор Дюфрен улыбнулся.
– Я не могу представить себе большей радости, – сказал он спокойно, – чем иметь право сделать Деирдре счастливой. Для меня она не дочь раба, а член семьи Фортнэмов из поместья Каскарилла Гарденс, к которым я испытываю огромное уважение.
Виктор Дюфрен сделал предложение Деирдре на том самом берегу перед Каскарилла Гарденс, который всегда был для Норы символом ее любви к Ямайке. Молодой врач выехал с девушкой на конную прогулку и, когда они достигли моря, спрыгнул с лошади и помог Деирдре спешиться.
– Давайте пройдем несколько шагов, Деирдре, – нежно сказал Виктор. – Я… я хотел бы поговорить с вами и при этом быть к вам ближе, чем это возможно, сидя на лошади.
Эти вступительные слова развеселили Деирдре, однако она кивнула и в ожидании послушно склонила голову. Молодой врач очень осторожно стал говорить о своей сердечной склонности, вспыхнувшей при первом взгляде на нее, о восхищении ее красотой и грациозностью.
– И вот я решился, – наконец произнес он. – Я понимаю, что вам это покажется преждевременным и, может быть, несколько неуместным, однако… я… я хотел бы вас все же спросить…
Деирдре повернулась к нему и улыбнулась.
– Виктор, – сказала она, – если вы не продвинетесь вперед, то никогда не дойдете до того, чтобы поцеловать меня. А побережье не такое уж большое, чтобы мы могли часами идти вдоль воды…
Виктор потер виски.
– Простите мне мою нерешительность. Я… в случае вашего… вашего отказа… – Он прикусил губу.
Деирдре захлопала ресницами и с озорным видом посмотрела на него:
– А если я заранее пообещаю вам рассмотреть ваше… предложение… хм… с благожелательностью?
Виктор улыбнулся.
– Вы разыгрываете меня, мисс Деирдре, – заметил он, а потом с очень серьезным видом извлек розу из кармана. – Вот. Она немножко примялась, но я знаю, что вы оцените это, если я расскажу вам о своих планах во время конной прогулки.
Деирдре снова хотела что-то возразить, однако Виктор говорил от всего сердца:
– Мисс Фортнэм, Деирдре… За последние дни я влюбился в вас… Я ничего не желаю больше, чем всю жизнь быть рядом с вами, заботиться о вас, делать все для вас…
Деирдре сияющими глазами посмотрела на молодого врача и приняла розу у него из рук. Ей больше всего хотелось сказать сразу «да» и поцеловать его. Однако дикарка в ней желала еще немного подержать его в неведении.
– И это все? – перебила она его укоризненным тоном. – Не так давно вы отказались драться из-за меня, месье Виктор!
Деирдре никогда бы не призналась в этом, и это была всего лишь единственная капелька горечи в ее восхищении Виктором, однако ее несколько задело то, что на празднике у Кинсли Виктор предпочел найти дипломатическое решение. Она оправдывала это тем, что Квентин не смог бы так бесцеремонно