Опустив руки, он вновь принял позу, которую ему предписывала роль дворецкого. Разумеется, она, которая секунду назад видела его властным командиром, понимала, что его услужливость – не более чем игра, личина, которую он натянул для своей нелепой кампании по завоеванию ее руки.
– Вы не сможете долго изображать покорность, – спокойно заметила она. – Не пройдет и дня, как это доведет вас до бешенства.
Он лишь приподнял бровь, выражая этим вызов.
– Вы не так хорошо меня знаете, как вам кажется, леди София.
На его вызов она ответила тем же.
– Я знаю, что не изменю своего решения, независимо от того, сколько пирожных к чаю вы мне подадите.
Улыбка на его лице расцветала медленно и, появившись, приятно взволновала ее своей таинственностью. Это была сугубо мужская улыбка, полная гордости и спокойной дерзости. Она взволновала ее до кончиков пальцев. Но вместе с тем сделала ее крайне осторожной.
– О чем вы думаете? – спросила она.
С абсолютно невинным выражением лица он вскинул брови.
– Лишь о том, что мне придется подавать вам не только пирожные к чаю.
Глава 4
Спустя четыре часа майор Вайклифф уже не имел сил подавать хоть что-нибудь. Нога болела, спина одеревенела, голова раскалывалась. Но больше всего болели руки и запястья после того, как он натирал столовое серебро, потемневшее до такой степени, что на его серой поверхности почти ничего не отражалось. Да что там, его большие пальцы просто не гнулись.
– Да, вот это зрелище, – отвлек его скрипучий голос денщика. – Заслуженный гусарский майор, скрючившись, как хромая лошадь, начищает серебро старой девы. Да от этого впору повеситься.
Простонав, Энтони развернулся на высоком табурете, на котором он сидел в тесной каморке дворецкого.
– Прекрати, Керби. Бывали мы в ситуациях и похуже этой.
– Конечно, – отозвался коротышка, серьезно кивнув. – Но такой вони еще не было ни разу.
Энтони ничего не оставалось, как согласиться. Средство для полировки, которое ему посоветовала горничная, своим едким запахом наполнило крохотное помещение.
– Ты пришел сюда отговаривать меня? – спросил он, с радостью откладывая в сторону потемневшую чайную ложку.
– Да, пришел проверить, не образумились ли вы. Мы можем быть в Лондоне уже завтра в полдень.
Энтони подумал о своих скромных, наполненных приятными запахами апартаментах в Лондоне и вздохнул.
– Я не могу вернуться, пока не женюсь, – ответил он.
– Но назначение на должность…
– Она для женатых.
Мясистые губы Керби сжались в плотную линию неодобрения. Энтони видел это выражение много раз прежде и хорошо понимал его значение. Оно свидетельствовало о том, что старший по званию и его нынешний наниматель – невероятный дурак. И на этот раз Энтони подумал, что, возможно, его угрюмый денщик в чем-то и прав.
– Выкладывай,