– Говорят же, у Прахова коттедж в Заволжском районе. И у многих других… Живут, будто завтра потоп, а им об этом точно известно – вот и наслаждаются. Торопятся жить.
– Кому пакетик с наркотиком, кому пистолетик в карман… с перебитыми номерами. Попробуй, отвертись. Волосы дыбом встают. И ведь кто этим занимается? Милиция! Слуги закона! А прокуратура молчит!
– Хлещут из одного стакана…
Сослуживцы умолкли. Что тут скажешь?
– Беднякова помнишь? – спросил Саня.
Как можно о нем забыть?! Иван помнил командира отделения.
– Умер, – произнес Саня.
Голос у Царева спокоен. Поздно переживать. Давно дело было. По осени. Он лишь констатирует факт.
– А Мишу Волкова?
Ефремов молчал, ожидающе глядя.
– Тоже ушел. С неделю назад… Так что от нашего дивизиона остаются рожки да ножки.
– Да-а…
Царев и Ефремов служили когда-то в оперативном дивизионе, подчиненном областному УВД. Позже именно дивизион оказался базой, на основе которой был создан ОМОН. Все они выходцы из ОМОНа. Степаныч был там позже на командной должности, командиром взвода, затем начальником штаба. За восемь лет до ухода на пенсию перешел Степаныч на «территорию», переведясь в следственный аппарат. Везде были свои трудности, однако не подличал человек в мундире.
Степаныч рассказал о событиях последнего времени, упомянув фамилию следователя.
– Ему надо морду набить, – задумчиво произнес Царев. – Где он ходит?
Степаныч пожал плечами. Караулить Бнатова не входило в его планы. Под горячую руку – куда ни шло, но чтобы специально, это еще подумать надо.
– Жалко… Отлегло от сердца… – перечислял Царев. – В следственном изоляторе не твой сын сидит, а соседский хулиган…
Он, может, еще наседал бы, но Степаныч с ним согласился. До сих пор камера вонючая снится.
– Вот я и говорю, – мечтал Саня. – Устроить им… Сезон мордобития. По снегу да по пороше оно как раз было бы…
– Завтра забудешь, Саня.
– Я?! Позабуду?!
Под толстым слоем жира у Сани шевельнулись мышцы, и Ефремов понял: не забудет. Во всяком случае, до сегодняшнего вечера. Но если он так настроен, не имеет ли он к этому какое-то отношение? С чего бы это вдруг его понесло? Однако Саня лишь хитро щурился.
– И все же – для чего тебе это надо? Голый спортивный интерес – это вряд ли…
– Может, и так, – произнес Царев.
Серафима Семеновна сидела ни жива ни мертва. На войну собрались. Ладно Царев. Случаем упадет на кого – насмерть задавит. А этот куда? Тем более отпустили недавно. Она сомневалась в возможностях мужа, в то время как участники трапезы уже вынашивали план.
– Машина понадобится, – говорил Степаныч.
– Адреса! – воскликнул Царев. – Чтобы ни один гад не выскользнул! И чтобы ни один невиновный не пострадал. Согласен?
Иван Степанович кивнул, сжав губы на манер сковородника. Он пока что не знал, кого в точности следовало отнести к виновным.
– Но это же проще простого! – удивлялся Царев. –