Он указал на стену, где под слоем ржавчины отчетливо угадывалась широкая ровная трещина, отходившая от земли на высоту в полтора человеческих роста и, преломившись, шла уже параллельно плоскости, теряясь дальше в хлопьях грязи и рыжего налета. Дверь.
– Тебе лучше остаться, – сказал Монгол штурману. – Никто не знает, что случится дальше. Здесь пока еще безопасно и можно будет легко вызвать помощь.
Савелий кивнул: он не слишком рвался посетить неприветливое место.
Ближе к цитадели земля стала тверже, ровнее. Нагнувшись, Монгол внимательно осмотрел чистый от снега и хвои участок.
– Бетон, – прокомментировал он.
На душе полегчало. Каким бы зловещим ни казался радиоактивный лес, каким бы внушительным ни было чуждое сооружение, воодушевляло знание, что все это сделано руками человека. Страх отступил и не проявился даже тогда, когда люди подошли к основанию веретена. Вблизи стена оказалась испещрена многочисленными наростами, выщербинами, а то, что издалека люди приняли за прямую полосу щели, оказалось чем-то вроде широкой трубы, состоящей из множества сочленений. Просунув пальцы под одно из них, Монгол действительно нащупал пустоту и предположил, что это не труба, а перемычка дверной коробки, либо наличник, служащий элементом декора.
Пока Монгол возился у стены, отыскивая дверь, Мириам сошла с бетонной полосы и взяла пробу грунта. И Виктор понял, почему именно ее отправили в экспедицию: за все время женщина не высказала ни слова недовольства и не показала ни тени страха перед неизвестностью.
– Ага! Нашел! – послышался ликующий возглас.
Монгол нажал на участок трубы, и она отошла в сторону, открыв небольшое прямоугольное углубление. На мгновение Виктор засомневался в успехе предприятия. Он читал, что двери южных фортов открывались с помощью цифрового кода, но вместо множества кнопок на панели виднелось только две. Наверное, когда-то они были выкрашены в соответствующие цвета, теперь же представляли собой бесформенные куски ржавчины.
Не мудрствуя лукаво, Монгол нажал сразу обе. Верхняя застопорилась и не хотела уходить в паз, зато нижняя после секундной задержки вошла как по маслу.
О том, что Монгол угадал, возвестило длинное и визгливое шипение, как бывает, когда от станции отходит тепловоз.
Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…
«…Улей», – мысленно закончил Виктор. И какое-то время наблюдал, как громадная плита с лязгом уходила в невидимые пазы. Из открывшегося провала тугой струей ударило облако пара и пыли, дверь открылась на треть, издала стонущий скрежет и остановилась.
– Все, приехали, – прокомментировал Монгол.
Он включил рацию и произнес:
– Кушев? Ларкин? Прием. Как слышно?
– Слышно хорошо.
– Связь установлена. Прием, – в один голос откликнулись Дерек и Савелий.
– Мы