– Давай за работу уже, – проворчала Зоя. – Нам же еще расписание кружков писать. Я не понимаю, у них что, нет принтера?
– Да есть у них принтер. Но тут так принято – все оформляется руками. В прошлом году даже стенгазету выпускали, представляешь?
Чихая и чертыхаясь они выгрузили стопки альбомов на середину стола и принялись перебирать. Как правило, на первой-второй странице был указан год и смена, Зоя аккуратно переписывала их фломастером, клеила стикер на корешок, откладывала альбом и тянулась за следующим.
– Тысяча девятьсот семьдесят третий, вторая смена. Ой, ну и шмотки у них! – говорила Мила. Зоя в это время зависла над черно-белой фотографией полуголых детей, увешанных водорослями. Головы их украшали короны из фольги. «Третья смена 1986 г., День Нептуна» – гласила надпись под ней.
– Я надеюсь, эта традиция тут уже отмерла, – проворчала она, захлопнула альбом и налепила на него стикер «1986».
Через пару часов глаза у них уже отказывались фокусироваться на черно-белых лицах сменяющих друг друга поколений пионеров. Мила рисовала закорючки на обрывке бумаги, а Зоя меланхолично листала очередной пыльный альбом.
– Странно, тут сарай какой-то деревянный.
– Где? – оживилась Мила. – А, так это же старый лагерь! Смотри, какой год.
– На картонной обложке фиолетовой чернильной ручкой было аккуратно выведено: «Пионерский лагерь имени В. М. Дубинина. 1963 год, первая смена».
– Класс, давай посмотрим! – Мила подвинулась поближе.
Фотографии были не такими четкими, как в альбомах более поздних годов, на плотной желтоватой бумаге. Некоторые были по краям вырезаны фигурными ножницами. Серьезные дети в одинаковых белых рубашечках и пионерских галстуках куда-то шагали строем, сидели вокруг костра, играли в волейбол на утоптанной земляной площадке. В середине альбома была большая фотография барского дома. Выглядел он тогда не сказать, чтобы роскошно, но точно не был руиной. Между колоннами висели коммунистические лозунги, тяжелые резные