– Сколько я вам должна? – разочарованно протянула хозяйка квартиры.
– За вызов вы заплатили, больше ничего не должны.
Когда дверь за охотниками закрылась, Ангелина Даниловна на цыпочках подплыла к сестре и шепотом сказала:
– Дусик, проверь, на месте ли твои драгоценности.
Евдокия Даниловна мигом засеменила в спальню, открыла комод и откуда-то со дна достала шкатулку, приподняла крышку:
– Все на месте. Это нормальные люди, к тому же мы неотлучно находились с Аликом.
– А все же перепрячь в более надежное место, – дала совет практичная сестра.
– Мне никак не дают покоя стоны… – задумалась Евдокия Даниловна. – Заниматься любовью на кухне… На чем они лежат? Не на полу же!
Вопрос, конечно, дурацкий, но всему есть объяснение: о плотской любви Евдокия Даниловна знала чисто теоретически, ибо осталась непорочной, тему считала настолько постыдной, что даже глаза закрывала, если по телевизору показывали эротические сцены.
– На столе, – с видом знатока ответила сестра. – Или вообще стоят.
Ну, она балерина, ей видней, где и как удобно делать детей, хотя чего у нее нет – так это потомства, Ангелина всю жизнь занималась великим и прекрасным – искусством кордебалета.
Прошло уже полторы недели кошмара под девизом «обустройство», а конца ему не было видно. Валерьян Юрьевич не принимал участия в спорах, где и что будет находиться, решения принимались без него, он отмалчивался. Когда спорщики яростно делили его мебель, мол, финский гарнитур будет стоять на втором этаже в комнате Наденьки, а итальянский спальный – в комнате для гостей и так далее, он давал им время договориться, после чего молвил свое слово: будет так и так. И кулаком по столу – бабах! Варианты Валерьяна Юрьевича были жутко непрактичными и нелепыми, но это же назло. Детки, почуяв в папе бунтарский дух, не смели возражать, но у главных распорядителей его собственности рожи были двое суток злые.
Наступило раннее утро выходного дня, Валерьян Юрьевич встал затемно. Дом спал, как и прислуга, которую перевезли с вещами и мебелью. Валерьян Юрьевич взял приготовленные удочки, спустился по каменным ступеням к реке и пошел вдоль берега, выбирая место. Ну и болото! Еле нашел удобный участок, откуда можно забросить удочку. Червей накопал неподалеку, пристроив фонарик, чтобы луч падал на землю. Накопал немного. Сел на раскладной стульчик, едва не раздавив его, замер с удочкой в руках. Удочки купил только вчера и толком не умел ими пользоваться, потому что много-много лет не удил рыбу. Раньше-то и удочек таких не было, а уж цен запредельных – тем более. Нет, вдуматься: какая-то складная палка стоит четыре тысячи! Фирменная, видишь ли, бренд! Еще не самая дорогая – с ума народ посходил! Валерьян Юрьевич пришел на берег потому, что появилась потребность посидеть в тишине, не слышать и не видеть никого, понаблюдать за рассветом или… просто понаблюдать. Не думать.