Его родные очень дорожили заботливостью Луизы и преданностью ее Александру Васильевичу. Они окружали ее трогательным вниманием. Мария Ивановна выписывала для француженки собачек ее любимой породы кинг-чарльз спаниель из Англии и пушистых котят из Сибири. Сестра Сухово-Кобылина Софья, талантливая художница, первая русская женщина, удостоившаяся золотой медали Академии художеств за крымские пейзажи, дарила ей свои картины, которыми Луиза украшала гостиную дома Гудовича.
– Образ ее жизни, – говорил Александр Васильевич на допросе, – был самый скромный, наполненный домашними занятиями, довольно правильный, при самом малом числе знакомых.
Феоктистов в мемуарах утверждает, что Луиза не могла быть довольна своей судьбой, потому что Кобылин часто изменял ей. Что ж, в этом цензор был прав. Француженка не раз устраивала любовнику бурные сцены, но до полного разрыва дело никогда не доходило, так как каждое его увлечение длилось недолго и он все-таки возвращался к ней.
Симон-Деманш была натурой пылкой, страстной, способной любить до самозабвения, до беззаветной преданности.
– Она всегда изъявляла ревность к тем домам, куда я часто ездил, ко всем, с кем я был близко знаком, – объяснял Александр Васильевич следователям. – Ревность эта, однако, никогда не выходила за пределы обыкновенной шутки, подшучивания, иногда просьбы, чтобы часто в такой-то дом или к такой-то не ездил.
Луиза, конечно, не склонна была шутить, когда речь шла о неверности Александра Васильевича.
– Иногда случалось, – показывала на допросе горничная француженки Аграфена Кашкина, – что она с Кобылиным что-то крупно говорила, и Кобылин, случалось, что как бы с сердцем хлопнет дверью и уйдет.
Друзья Сухово-Кобылина, знавшие его в молодости, пишут, что он «был блестящим, подвижным человеком, увлекался женщинами и, в свою очередь, увлекал женщин».
Александр Васильевич обладал демонической властью над слабым полом. Женщины буквально осаждали его, и он поражал их сердца. Сцены из его комедии, где слуга Федор описывает молодость Кречинского и отношение женщин к своему барину, полностью автобиографичны:
– И ведь он целый век всё такой-то был: деньги – ему солома, дрова какие-то. Еще в университете кутил порядком, а как вышел из университету, тут и пошло, и пошло, как водоворот какой! Знакомство, графы, князья, дружество, попойки, картёж. <…>Теперь: женский пол – опять то же… Какое количество у него их перебывало, так этого и