Он по-прежнему хмурился. Но через несколько секунд, сделав усилие над собой, улыбнулся:
– Кстати о родителях: как поживает твой отец?
– Он тоже ушел на пенсию, и теперь командует садовником и уборщицами, – сообщила Шуэта. Нихил рассмеялся.
Отец Шуэты был доктором в широко известной больнице Пуны и внушал к себе здоровое уважение всех, кто его знал. Мать Шуэты скоропостижно скончалась от сердечного приступа, когда девочке было три года, и незамужняя старшая сестра отца переехала к ним, чтобы помогать растить Шуэту.
– А твоя тетя?
– Все еще ведет его дом. Хотя и ворчит на него, жалуется всем, кто готов выслушать, удивляется, как это моя мать терпела его столько лет.
Очень многие этому удивлялись. Но Нихил не сказал этого вслух. Он несколько раз видел отца Шуэты, поскольку тот был членом школьного совета и председательствовал на том собрании, которое привело к исключению Нихила из школы.
Нихил не затаил против него зла, потому что и без того его пребывание в школе было под вопросом. История с курением последовала за другой, когда он «позаимствовал» мопед у учителя хинди и катал на нем лучших приятелей. Но ему очень не понравилось, что доктор Матер запретил Шуэте общаться с ним.
Принесли еду, и Мариамма сама положила огромные порции на их тарелки.
– Приятного аппетита, – пожелала она Шуэте. – Вы такая худенькая – нынешние девушки то и дело сидят на диетах.
– Я не могу сидеть на диете даже ради спасения собственной жизни, – заверила Шуэта. – Я худая, потому что много плаваю.
Мариамма неодобрительно шмыгнула носом, но Нихил нашел весьма забавным общество женщины, которая не помешана на своей фигуре. По работе он часто сталкивался с моделями и актрисами, и все они боялись дышать, на случай если воздух содержит калории. По его мнению, фигура Шуэты была лучше, чем у любой из них: стройная, но не тощая, с приятными глазу изгибами в нужных местах.
– Нравится еда? – спросил он, наблюдая, как она обмакивает рисовый блинчик в карри и ест с видимым удовольствием. Несколько секунд он не мог оторвать взгляда от ее аппетитных губ, по которым она провела языком: этакий невинно-сексуальный жест.
Он отвел глаза от ее лица, чтобы сосредоточиться на собственной нетронутой еде, прежде чем она успеет поймать его за подглядыванием.
– Все приготовлено на кокосовом масле, верно? Добавляет еде пикантный привкус.
Нихил вспомнил, когда в последний раз водил девушку на свидание в ресторан в Мумбаи, специализировавшийся на настоящей керальской кух не. Она почти ничего не ела, заявив, что от еды пахнет маслом для волос. Ее вообще многое раздражало. Грубила официантам, отказывалась пройти несколько метров до машины, потому что тротуар выглядел слишком грязным. Он тогда задавался вопросом, почему предпочитает тратить время на пустоголовых особ вроде нее, вместо того чтобы встречаться с такими, как Шуэта?