Немного разочарованная столь небрежным отношением к ее теперешнему виду, она твердо произнесла:
– Я никогда не пыталась восставать.
– Уверена? – весело спросил он. – Ты уехала со мной, вместо того чтобы сидеть рядом с этим, надо признать, завидным, но чрезвычайно скучным мужчиной.
– Я не видела тебя пятнадцать лет, – напомнила она. – А Сиддханта вижу каждый день.
– А твои туфли…
Она оглядела свои туфли. Очень красивые: зеленые лодочки на высоких каблуках, ярко выделявшиеся на фоне скромных черных брюк и топа. На шее переливалось серебряное колье ручной работы с хризолитами, в цвет туфель. Несмотря на десятки статей в модных журналах, клеймивших одинаковые по цвету аксессуары, как устаревший стиль, было трудно удержаться, особенно когда речь шла о туфлях. Кстати, о туфлях…
– А что с ними не так?
– Ничего, – улыбнулся он. – Просто они очень бросаются в глаза. Во всем остальном ты весьма консервативно одета.
Прежде чем она успела запротестовать, он сказал:
– Прости. Я читаю слишком много популярных статей по психологии. Но я стою на своем: это своего рода мятеж, не слишком буйный, но все же мятеж. Я всегда считал, что твой отец слишком строг с тобой.
– Я живу отдельно от родителей уже больше семи лет, – возмутилась Шуэта. – Со всеми восстаниями давно покончено. И отец изменился. Он уже не такой, как был.
Ее отец насаждал настоящий террор, когда она была моложе, и большинство ее одноклассников старались держаться от него подальше. У Шуэты ушли годы на то, чтобы набраться достаточной храбрости и противостоять ему.
– Я тебе верю.
Эта встреча каким-то образом возродила в Нихиле прежнее желание дразнить Шуэту и наблюдать, как она старается сдерживать свой нрав. Вот только она уже взрослая, и вместо того, чтобы дергать ее за хвостики и ставить подножки на уроке физкультуры, ему хотелось протянуть руку и коснуться ее, провести ладонью по гладкой коже, запутаться пальцами в шелковистых волосах…
Сообразив, что его мысли зашли слишком далеко, он взял меню и стал заинтересованно листать его. И тут ему пришло в голову нечто странное:
– Надеюсь, ты не стала вегетарианкой?
Когда Шуэта покачала головой, он облегченно вздохнул:
– Слава небесам. Я заказал баранье жаркое, карри с креветками и рисовыми блинчиками: предположил, что тебе тоже понравится.
– Конечно! Кстати, ты всегда любил карри с креветками. Помню, твоя мама хорошо его готовила.
– Какая мама? – спросил он, кривя губы.
Шуэте захотелось пнуть себя. Нихил был незаконнорожденным и всегда болезненно воспринимал расспросы о своей семье. После десяти лет бездетной супружеской жизни его отец завел любовницу, неприятно поразив этим всех, кто его знал. Нихил и был сыном этой любовницы. Возможно, все было бы менее скандальным, если бы он пытался держать свою связь в секрете, но, обнаружив, что Ранджини беременна, отец привел