Боги войны. Дмитрий Агалаков

время безвластия. Кому же предложили трон? Победителю Ливонского ордена – русскому царю Иоанну Васильевичу! Нужен был такой вождь, который бы нашёл управу на турок и крымских татар. Но Иоанн, предчувствуя великую мороку, бесконечные тяжбы с гордыми и капризными польскими феодалами, отказался от такой чести. Пошёл на хитрость и предложил слабоумного сына Фёдора, но тут уже отказались поляки. В недобрый час Иоанн Васильевич пренебрёг таким предложением – ведь пройдёт ещё немного времени, и государство, пока что стоявшее перед ним в вассальной преданности, станет его проклятием! Корону Польши предлагали императору Максимилиану, эрцгерцогу австрийскому Эрнсту, но досталась она в конце концов князю Трансильвании – Стефану Баторию. Выбору именно этого европейского князя предшествовал опустошительный набег крымских татар осенью 1575 года на владения Речи Посполитой – Волынь, Подолию и Червонную Русь. Шляхте нужен был сильный вождь, уже закалённый в битвах с азиатами, и хитрый и дальновидный политик!

      Кого хотели, того и получили.

      Стефан Баторий был не только умелым государственным деятелем, хорошим воином, но и просвещённым монархом: Баторий окончил Падуанский университет и позже, находясь в свите короля Чехии и Венгрии Фердинанда Первого в Италии, общался с многонациональными подданными на языке юристов – латыни. Обучаясь в католической Италии, Стефан попал под влияние иезуитов – позже иезуитские миссии были им открыты во всех крупных городах Польско-Литовского княжества, а в любимом городе Гродно Баторий основал иезуитский университет. Можно догадываться, что именно иезуиты подсказали королю направление движения, вечной экспансии Запада. Всё туда же – на восток! На бескрайнюю Русь! Не поляки же сами додумались до этого! Им бы тогда ещё не хватило прыти. А вот иезуиты – могли. Они и разбудили в поляках всепожирающую гордыню. Но так было надо! Тевтонцы уже сгорели в этом пламени вечных походов на Русь, сгорели и уставшие от битв ливонцы под натиском молодой Руси. Кому же теперь предстояло справиться с ненавистным православием, решали иезуиты, вредной ортодоксией, проклятыми схизматиками? Именно таковыми считали католики восточных христиан. Поляков и литовцев в том числе. Ведь нет более злых врагов, чем единокровные братья, однажды расколовшие одну веру! Миссия совершить этот «духовный подвиг» выпала католическим Польше и Литве – не зря же их крестили по римскому образцу. Да и материальная причина была всё та же: территории бывшего Ливонского ордена, завещанные ливонскими рыцарями Западу, должны были ему и достаться.

      Но огонь, на котором кипела предприимчивая ненависть многих польских аристократов к Руси, оказался ещё сильнее, чем можно было предполагать. Помимо прав на ливонское наследство и жестокой иезуитской политики порабощения мира был ещё и третий удивительный фактор обоснования польских поползновений на восток – на Русь. В XVI столетии польские историки, тотчас поддержанные наиболее читающими и думающими (увы, однобоко) аристократами, выступили с