– Тит, ты где? – с каким-то истеричным провизгом спросил он.
– Подхожу к дому, а че? – интересуюсь я.
– Блять, стой на месте. Стой, умоляю тебя!
– Стою я! Объясняй уже, что случилось.
– Если бы я стоял перед твоим подъездом сейчас, я бы тебя увидел?
– Не. Вот я бы тебя увидел. Я в кустах на площадке детской, сижки курю, если что.
– Красава. Видишь форд черный стоит?
– Даа..
– Короче, это хачи-трюкачи нас поджидают. Они меня от самой «Монетки» гнали. Отвечаю, я еле успел в падик сныкаться. Ты пойди, погуляй где-нибудь, иначе пиздец тебе. Я позвоню, как они свалят.
В общем, Ежи перезвонил мне только часов в двенадцать ночи. Сказал, что надо валить из города. Якобы эти уроды явно серьезно настроены. И мы решили валить.
У Ежи уже год простаивала хата в Ч., городке неподалеку от нашего. Простаивала она в связи с умерщвлением любимой и последней из двух, которые были изначально, бабули Егорки. В общем, часа в три ночи мы уже стояли на вокзале в Ч.
Оказалось, что хата Ежиной бабули совсем не хата, а малюсенькая комната в какой-то грязной коммунальной квартире. Где по несчастливому стечению обстоятельств, нашими соседями оказались: Гарик – парень лет тридцати, по видимому что-то употребляющий (тощий, бледный и уродливый), и Дарья – его девушка (тоже уродливая, но не употребляющая).
Надо отметить, что Ежи – депрессивная, вечно загоняющаяся личность. И тогда в его жизни, как раз, была поганая полоса. И с телками беда, и бабок не было постоянно, и амбиции его писательские с каждым днем подтухали…
В общем, начал Егорка от тоски и скуки в городе Ч. изрядно прибухивать. Я и моя печень своих в беде не оставим никогда. Я нажирался с Ежи. Пили все и везде. Могли пойти в местный блядюжник, накуриться там каликом до блевотины, бухнуть дорогого вискаря и им же накачать длинноногих сучек в коротких юбках. А могли остаться дома и наслаждаться компанией себя любимых. Под конец бэд-трипа, когда бабок не оставалось даже на билет в родную обитель, мы выпрашивали у соседа Гарика шкалики с медицинским спиртом и разбавляли его морсиком со смородиновым вареньем, которое досталось Ежи по наследству от умерщвленной ныне бабули. Спасибо ей. Нам вставляло.
И вот однажды этот дурак Егорка по пьяной двухнедельной запойной лавочке возомнил себя самым крутым гангстером и бандитом всех времен и народов. В двенадцать часов ночи ему приспичило пожрать. Надо сказать, что и я вообще-то был не против. Денег нет, магазы закрыты. Все сходится. Настало время «хлопнуть» ларечек где-нибудь поблизости. Отмечу, что «ужраны» мы были до такой степени, что Егор спускался кувырком аж три лестничных пролета, а я просто вышел на улицу в белых носочках. Свои грабительские умения продемонстрировать городу Ч. нам к счастью, или несчастью, в ту ночь не удалось. Все дело в том, что выйдя из подъезда, мы решили покурить перед столь ответственным