– Дак чем оно тогда для тебя является?
– Болью.
– Хорошо. А этот же стул: чем он является для тебя, когда ты в мире реальности?
– Другом.
– И он стоит на твоем пути?
– Нет. Он помогает мне познать мир, в который я пришел.
– Так. А чем является для тебя вопрос: Может мне навредить стул или нет?
– Пробуждением страха и ненависти к стулу.
– Уже что-то, – вздыхает дедуля. – А чем для тебя является вопрос: Стул разрушит меня или нет?
– Тоже пробуждает во мне страх и ненависть к стулу.
– А чем для тебя является вопрос: Как определить разницу между препятствиями?
– Это для меня является созданием условий для видения в себе ненависти, злости, гнева на препятствия.
– По-другому говоря, видеть разницу агрессии на разные препятствия. Так. А как боль пробуждает в тебе чувства?
– Я натыкаюсь на препятствие и чувствую боль.
– Очень хорошо сказал: что боль пробуждает в тебе чувство тьмы и смерти. Это так. А когда ты был в реальном мире, то что ты чувствовал?
– Ничего. Не чувствовал, мне там было просто хорошо.
– А «хорошо», это что такое?
– Чувство.
– Чувство чего?
– Жизни, – с удивлением для себя отвечаю я.
– Так. По-другому говоря, в мире реальности мир в нас пробуждает чувство нашей Жизни, а в мире боли мир пробуждает в нас чувство смерти и тьмы. А чем является для тебя дума? – неожиданно поворачивает ход разговора деда Коля.
– Странный вопрос. Дума есть дума, как ее еще назовешь.
– Хорошо. А что ты делаешь, когда ты думаешь?
– Развиваю мысль.
– А чью мысль?
– Свою. Чью же еще!!?
– А ты сейчас – это кто?
– Сука, козел, – с удивлением для себя выходит у меня изнутри.
– Дак чьи это мысли?
– Суки и козла.
– Ху-у, – выпускает из себя дедуля и продолжает дальше: Это мысли чужие, чужеродные, мысли тьмы и смерти, да полчища тьмы. Дак чьи ты мысли сейчас развиваешь?
– Этих тварей, которые сидят во мне.
– Дак, что ты делаешь, когда думаешь?
– Развиваю их же мысль.
– Так. А когда ты в реальном мире, то, что ты делаешь?
– Я мыслю, – отвечаю я, и тут же мой ответ меня же вводит шок.
– Дак что мы делаем, когда мы думаем?
– Создаем условия для того, чтобы в нас зародилась новая боль.
– Можно это же сказать, что когда мы думаем, то развиваем мысль чужеродную и этим отдаем силы жизни тьме?
– Нет. Мы только развиваем их мысль и все, – отвечаю я.
– Ладно. Что ты делаешь, когда развиваешь чужеродную мысль?
– Просматриваю, что мне делать дальше? Как мне поступить? Что может быть со мной, когда я это сделаю? Стоит ли мне это делать или нет? А это мне необходимо или нет? Смогу я это сделать или нет?
– Так. А что такое: что мне делать дальше?
– Растерянность.
– А