В монастыре зазвонили колокола, и Якоб вновь перевел взгляд на раскинувшееся перед ними аббатство. Дорога вела через поля, местами еще укрытые снегом, мимо фруктовых садов и амбаров. Навстречу прошли, подгоняя нескольких лошадей, два бенедиктинца в черных рясах и кивнули в знак приветствия. В воздухе стоял тяжелый, сладковатый запах пивного сусла. Очевидно, в монастыре варили пиво, в последний раз пред летним перерывом.
Карета въехала на просторный двор, окруженный мастерскими, постоялыми дворами и жилыми домами. Точно напротив ворот стояла церковь, самая необычная из виденных Куизлем. Двенадцатиугольное сооружение с островерхой крышей походило скорее на восточный храм, чем на христианскую церковь. Справа от нее высилась колокольня, и к ней примыкало несколько изящных построек. Из церкви как раз выходила группа монахов. Когда они увидели карету Лехнера, кто-то из них подобрал рясу и поспешил к одному из роскошных строений. В скором времени во дворе появились двое мужчин.
Куизль присмотрелся к ним в вечерних сумерках. Один из них, похожий на хорька и с редкими волосами, опирался на трость. Судя по всему, это был судья Аммергау Йоханнес Ригер, о котором уже рассказывал Симон. Второй был необычайно худым, если не сказать тощим, но при этом почти одного роста с Куизлем. На нем была черная бенедиктинская ряса, перевязанная белым пояском. Серебряный, украшенный драгоценными камнями крест на его груди выдавал в нем настоятеля. Уголки губ у него подергивались, словно бы он с трудом скрывал неприязнь к гостям. На Иоганна Лехнера, вышедшего из кареты, аббат смотрел с недоверием.
– Да пребудет с вами Бог, господин секретарь, – проговорил настоятель Бенедикт Эккарт.
При этом он начертал в воздухе крест в знак благословения, что никак не сочеталось с его кислым выражением лица. Куизлю этот жест показался скорее защитным знаком против злых духов.
– Поистине скорбное событие привело вас в эту долину, – продолжил священник скрипучим голосом. – Жаль, что вышло именно так. Кроме того, как я слышал, в Обераммергау вас задержала маленькая неприятность. – Он вскинул брови в знак недовольства. – Весьма печально.
– Приветствую вас от имени Шонгау, – церемонно ответил Лехнер, при этом он подобающим образом поклонился перед аббатом и поцеловал его перстень. – Действительно, в Обераммергау мне пришлось остановить драку на кладбище. Покорнейше прошу прощения.
– Остановить? – Йоханнес Ригер шагнул к Лехнеру и одарил его свирепым взглядом. – Мне сообщили, что вы приказали всем покинуть кладбище. Вы не имели на это права!
– Ну, вас там не было, к сожалению. Иначе я, разумеется, уступил бы вам эту честь. – Лехнер скривил губы. – Драки посреди кладбища мне, честно признаюсь, не совсем по нраву. Так где же вы были, господин судья?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив