Зазвонил телефон, но я не ответил, и с затаённым азартом решил дождаться автоответчика. Просто, не хотелось утомлять себя пустой болтовнёй.
– Алло, Джо, это доктор Роуз, я вернулся раньше. Спасибо, что прикрыл! Слышал, что ночь выдалась беспокойная. Надеюсь, ты оклемаешься быстро. Я говорил с Ким из реабилитации, вы молодцы! Как сможешь, зайди к ней в корпус, тот дурак из кинотеатра, что-то хотел тебе сказать.
Сообщение записалось. Я начал собираться обратно в госпиталь.
Время – изменчивая единица. Оно, подобно образам в калейдоскопе, принимает очертания в зависимости от множества условий. И малейшее движение способно обрушить сложившийся рисунок. Возникает чувство, что всё это уже было. Что ты следуешь нелепому сценарию, который знаешь на много ходов вперёд, но всё равно неукоснительно следуешь отведённой заранее роли.
По дороге на работу я думал над этим обстоятельством. И, к своему удивлению, отметил, что абсолютно не помню события прошлой недели. При малейшей попытке сконцентрироваться, картинки воспоминаний расплывались. Разумеется, это помутнение было нетрудно списать на царящий в голове бардак из-за навалившихся испытаний и чертовщины. Чего стоит объяснение, когда оно не решает проблему?
На парковке перед клиникой почти не осталось машин. Ночная смена обеспечивается одним, максимум двумя, специалистами и дежурной бригадой парамедиков. А эти ребята чаще всего организуют что-то вроде графика, устанавливают между собой очерёдность по тому, кто подвозит остальных до работы. И, судя по расцарапанному «шевроле», сегодня очередь Криса Бурхе. Хороший парень, если отбросить его привычку уходить в запои по любому поводу.
Когда родились его близняшки, Крис чуть не лишился работы из-за пристрастия к бурбону. Потом умер его отец. Крис снова поселился в баре у Джерими. Я помню, как мы с Роузом ездили вытаскивать этого идиота, и отмазывали перед координационным советом. Хотя, парень никогда не садится пьяным за руль. Так что можно быть спокойным.
Сумерки уже сгустились.