«Развелись, – подумала Алла. – Интересно, почему? Он такой красивый. И любит, похоже, ее. Вон как пытается удержать…»
У ног женщины стояла дорожная сумка. Рядом, на деревянной скамейке, дамская сумочка. Сразу видно, что едет не семья, а одна женщина. И, судя по всему, она навсегда покидает Север.
Мужчина был так растерян, что Аллочке стало его жаль. Она в этот миг представила, что это она вся вот такая красивая, в этой импортной курточке, какую днем с огнем даже в Ленинграде не найти, в этих сапожках, явно не советского производства, сидит на мурманском вокзале в ожидании поезда. В руках у нее обратный билет. А рядом – Илья. Не просит остаться, не просит объяснить, что случилось, а просто смотрит, чуть не плача. И ей стало так жалко Ильюшу, что когда Баринов пришел с документами и билетами на автобус, она уже знала, что сделает. Они подхватили вещи и пошли на выход из вокзала. А когда стояли в небольшой очереди пассажиров, спешно забирающихся в неудобный и холодный ПАЗик, она прижалась к мужу, дотянулась до уха, и прошептала жарко:
– Я не уеду!
Баринов внимательно посмотрел на нее, нашел в темноте ее руку и сказал тихонько, чтоб слышно было только ей:
– Ну, вот и хорошо. Не расстраивайся, ты еще его полюбишь, этот Север…
* * *
– Баринов?! Илюха?! Здоров!!!
Илья всмотрелся в лицо человека, который окликнул его. В темноте общежитского коридора трудно было что-то разглядеть.
– Толик? Максимов?
– Ну, я! Узнал, наконец, чертяка! А я слышал, что ты к нам! Не один? С супругой? Это правильно! У нас женский пол исключительно замужний. Кто не успел – тот опоздал!
Максимов окончил училище годом раньше, и все это время служил в Большом Логе. Балагур, каких поискать, он за пять минут рассказал Бариновым все о жизни поселка. Потом заглянул в комнату, присвистнул, и посоветовал пожить временно в квартире соседей по лестничной клетке, которые только-только отбыли в отпуск на Украину.
– А удобно? – Нерешительно спросил Баринов.
– Ну, ты, Илюха, чудило! «Удобно – неудобно»! Тут все так делают. Никто особо свои хоромы и не запирает. Ключ под ковриком, открывай и живи.
Так Бариновы вместо жуткой комнатенки с разбитыми окнами устроились почти с комфортом в чужой квартире. Немного неуютно было сначала. А потом привыкли. Им правила поведения в чужом жилье объяснили.
– Главное – это что? – Вещал со знанием дела Толик Максимов. – Главное – это кровать!
Он внимательно посмотрел на Аллу, и она от его нахального взгляда покраснела.
– Не смущайтесь, барышня. Я знаю, что говорю. Повторяю для непонятливых: главное – кровать. Аккуратно снимаете хозяйское белье, застилаете своим, и спокойно отдыхаете.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст