За углом стоял автомобиль, и Барабан сказал, прикрывая за собою дверцу:
– Это дело стоит работы. Ого, это дело большого масштаба!
Первое время они ехали молча. С 10-й линии Васильевского острова автомобиль повернул на Университетскую набережную и, глотая торцы, помчался к Биржевому мосту.
Барин вертел в руках папироску; Пинета уставился на него.
– Я забыл дома папиросы, – сказал он, заложив ногу на ногу. – Я надеюсь, что в том месте, куда вы меня везете, я найду достаточное количество папирос?
Барин вытащил из кармана золотой портсигар, на котором толпились монограммы, эмалевые слоны, мухи, и молча протянул его Пинете.
Пинета закурил, пощелкал языком и понюхал дым.
– Ничего себе. Я, впрочем, предпочитаю южные табаки.
– Ага, – равнодушно ответил Сашка Барин.
Автомобиль оставил за собой Биржевой мост, свернул на Александровский проспект и полетел по проспекту Карла Либкнехта.
Под разбросанным светом луны, которая металась в облаках, не зная куда деваться, вставали рядом с деревянными домишками, более приличными уездным городам, пустыри, почерневшая зелень и огромные серые стены домов, каждая с каким-нибудь одним узким окном, которое светилось высоко, под самой крышей.
Барабан приподнялся и задвинул маленькие занавески на окнах. Полоски света, проскользнувшие сквозь щели, пробежали по груди и ногам Пинеты.
Пинете вдруг стало весело. Он осторожно притушил о каблук догоравшую папиросу и сказал, немного приподнявшись, оборотясь к Сашке Барину:
– У меня на голове есть, знаете ли, любопытная шишка.
Автомобиль подпрыгнул и он на секунду прервал свое неожиданное сообщение.
– То есть я хочу сказать, что у меня на голове есть шишка, из-за которой я по наследственности страдаю острым любопытством. Например, сейчас мне очень хочется узнать, кто же вы, чорт вас возьми, такие?
Сашка Барин скосил на него глаза и закурил новую папиросу.
– Мы – налетчики, – объяснил он довольно равнодушно.
– Мы – организаторы, – поправил Барабан, – вы ничего не потеряете от знакомства с нами, инженер.
Машина повернула куда-то в переулок и стала сильно подбрасывать на ухабах.
– А вот еще вопрос, – сказал Пинета. – На какого дьявола понадобился вам инженер Пинета?
– Завтра мы с вами будем иметь об этом деловой разговор. Вы нам нужны по одному коммерческому делу, по делу большого масштаба.
Больше никто не сказал ни слова; Пинета начинал уже подремывать, забившись в самый угол автомобиля, и рисовая каша с маслом в огромной суповой миске снова начала пыхтеть и лопаться перед ним, как вдруг машина вздрогнула и остановилась перед полуразрушенным домом.
Барин выскочил из автомобиля; Пинета вылез вслед за ним и огляделся.
Они были на пустынной улице, которая почти ничем на улицу не походила; это был, должно быть, самый конец одной из захолустных улиц Петроградской стороны.
Пинета перебрал в уме улицы, выходившие