Трактаты по графологии выходят на Западе и по сей день, там у нее издавна много поклонников и сторонников. В ФРГ, например, графологию изучают в девяти университетах, а в Мюнхенском студенты даже держат по ней государственный экзамен. Толкованием почерков в Германии занимаются более трех тысяч дипломированных специалистов. С их помощью бундесвер выявляет симулянтов среди призываемых на военную службу, определяет, сможет ли тот или иной военнослужащий быть офицером. В германских судах по образцам почерков устанавливают преступников, определяют достоверность свидетельских показаний. В западных странах на графологию нередко опираются в юриспруденции и военном деле, управлении и экономике, прибегают к услугам графологов при решении семейных дел.
В гамбургском суде в середине прошлого века нередко появлялся отставной профессор медицины Рудольф Пофаль, о котором мы уже упоминали, чтобы по образцам почерков помочь выявить лиц, совершивших тяжкие преступления, или определить достоверность показаний свидетелей-очевидцев. По мнению Пофаля, существенные свойства психической субстанции выражаются во внутренней форме, в линии, даже без учета ее буквенного оформления и моторики. Именно линия ведет к графологическому толкованию ничего не говорящих гладких движений при письме профессиональных мошенников и авантюристов. Он рассматривал ритмический поток, рыхлость, гибкость, ломкость почерка, а также степень неподвижности в рамках моторно-физиологических процессов.
По мнению Р. Пофаля, гомогенная (однородная) линия характерна преимущественно для зрелых и психически полноценных индивидов, в то время как гранулированная и аморфная линия, как правило, встречается у лиц с недостатками или дефектами психики. Глубокая старость может проявляться в почерке в неравномерных, пятнистых просветлениях структуры линии, утоньшении ее и выбросов. Шизофрения, старческие психозы и эпилепсия могут, считал Пофаль, изменить линию. Он пытался, и не без успеха, связать микромоторику штриха (скорость, напряжение, направление, протяженность, нажим) с показателями душевного состояния писавшего.
Рациональное зерно в выводах графологов есть. Не случайно Е. Ф. Буринский утверждал, что «раскопки в почерках могут дать не меньше исторического материала, чем раскопки в курганах».
Ученый Александр Лейбниц высказывал твердое убеждение что когда почерк свободен и непринужден, то он отражает психику человека. Специалисты-графологи имелись и в России. Они успешно