же касается ссылки на условность понятия управления в конструкции А. В. Венедиктова, то и она лишена приписываемой ей доказательной силы. В известной мере условный характер носит значительная часть применяемой в юридической науке и законодательстве терминологии. Разве не условно, скажем, понятие «юридическое лицо», которое почему-то прилагается к организациям, но не к индивидам, хотя последние, будучи субъектами права, в этом качестве также являются не только физическими, но и юридическими лицами. А разве не условно применение термина «сделка» не только к соглашениям сторон, но и к односторонним юридическим действиям. А разве не условно понятие «односторонний договор», хотя в каждом договоре должно быть не менее двух сторон. Никому, однако, на этом основании не приходит в голову расшатывать сложившуюся юридическую терминологию и вымучивать новые термины взамен тех, которые давным-давно устоялись. Считается куда более оправданным (и это правильно) идти по пути раскрытия содержания устоявшейся юридической терминологии, нежели по пути ее ломки и изобретения новых терминов, обладающих более чем сомнительными преимуществами. То же можно сказать и о понятии оперативного управления. Конечно, оно условно. Нельзя, однако, не считаться с тем, что почти за тридцатилетний срок его легализации к нему привыкли. Всякому мало-мальски образованному юристу ясно, что, когда в нормативном акте или акте применения права речь идет о выделении имущества той или иной организации «в оперативное управление», о закреплении за нею имущества «на праве оперативного управления», указанная организация признается юридическим лицом со всеми вытекающими из этого последствиями, хотя бы прямо она и не называлась таковым. По-видимому, с этим нельзя не считаться, особенно тем, кто, отринув с порога модель А. В. Венедиктова, не предлагает взамен никакой другой.
Большего внимания заслуживает критика концепции А. В. Венедиктова, выдвинутая В. П. Мозолиным31. Автор, не ограничиваясь критическими замечаниями, выдвигает в противовес ей концепцию хозрасчетной собственности. Как и А. А. Рубанов, он считает, что теория Венедиктова, покоящаяся на выделении из собственности оперативного управления, отжила свой век. Наряду с правом общегосударственной собственности, субъектом которого является государство в лице высших органов государственной власти и управления, В. П. Мозолин склонен взять на вооружение право хозрасчетной собственности. В качестве субъектов последнего выступают государственные объединения и предприятия, наделенные статусом юридического лица. Пытаясь отмежеваться от многочисленных разновидностей теории разделенной собственности, автор подчеркивает, что в его представлении право государственной (общенародной) собственности есть право соединенной, а не разделенной собственности.
Главным в системе отношений, основанных на государственной собственности, В. П. Мозолин, как и А. А. Рубанов, признает отношение
