– Все ныне голос свой иметь хотят… Не знаешь, хорошо это иль плохо… Вот раньше было: царь сказал – и ладно, – произнес думный боярин Кузьма Коровин.
– Вы говорите так, как будто сами не в опале… – произнес самый молодой из них, боярин Илья Нехорошев. – Не наших ли родных и слуг кого порезали, кого сослали…
– Ты прав… но кто же станет с крымским ханом воевать… 120 тысяч татар собрал Девлет-Гирей, у Воротынского – лишь 20 тысяч будет, как мы ему поможем… – проговорил старейший из них, князь Головин, затем, окинув всех присутствующих взглядом, добавил:
– Или пропустим, пусть Москва горит опять?
– Уж если князь Воротынский сам простил царя, то нам подавно следовать его примеру, – вновь подал голос бывший царский воевода Тимофей Иволгин. – Иль мы не русские, не христиане? Неужто по лесам нам прятаться опять…
– Слова твои, мой старший брат, я слушаю лишь по одной причине, что на кону стоит судьба святой Руси… – проговорил сидевший до этого под иконой человек в монашеском облачении – архимандрит Павел. – Известно ль вам, что Орден иезуитов активно занимается вовлечением в католичество состоятельных молодых вдов? Их склоняют к принятию католической веры, обучают польскому языку и в результате уговаривают написать завещания, по которым все земли, принадлежавшие их предкам, становятся собственностью католической церкви… Но и это еще не все… они и слуг своих склоняют принимать католическую веру, а наиболее упорных заточают в подземелья своих замков.
– Не мытьем, так катаньем… князь Невский их бил, да не добил, – пробурчал думный боярин Коровин. – Мы их в дверь, а они, как тараканы, к нам в окна уже лезут…
– А посему, как понимаю я, нам Ревель все же важен… Пусть государь его воюет, а мы уж вместе с Воротынским турка подождем… – сказал, поднимаясь, хозяин поместья князь Мстислав Рогожин. – Ну а теперь к столу всех приглашаю…
Наместник Алексей Ногин с утра собрался ехать в ставку князя Воротынского, когда у ворот поместья показались вооруженные всадники в черных одеждах.
Сразу наступила тишина, замолкли разговоры. Крестьяне в ожидании беды прижимались к домам, к заборам.
– Опричники! – мгновенно пронеслось по поместью.
Черные всадники ехали по два в ряд. Копыта коней глухо ударяли по бревенчатой мостовой, позвякивала богатая сбруя.
Алексей не спускал глаз с царских слуг.
Когда они остановились у колодца, Алексей сам взял рушник и небольшой ковш для воды.
– Почто бежим? – спросил он, наполняя ковш водой и подавая всаднику.
– Татары… как псы цепные за спиной у нас… – ответил один из них.
– Так и держите оборону… – начал наместник.
– Сразись-ка с ними сам, там глаз не хватит, чтобы увидеть все то, что движется на Русь…
– И кто же встанет на защиту? – поинтересовался подошедший Никита.
– Пусть земские полки от печек задницы поднимут, да местных мужиков сбирайте всех до кучи…