– Очень хорошо, замечательно.
Потом снова повернулся к своей эскадрилье:
– Ну, кто может сделать выводы?
Худенький юноша маленького роста, но почему-то с большими прозрачными ушами робко предположил:
– Корсаковский психоз?
– Да Вы что, батенька? Какой психоз? Она же запоминает!
Профессор был в негодовании.
– А ну-ка, еще предположения?
Из заднего ряда раздался еще один неуверенный голос:
– Выпавшая из памяти неделя – еще одно проявление амнезии, спровоцированное психологическим шоком от неприятных новостей. Корсаковский психоз отсутствует. Больная спокойно запоминает новые факты, помнит о недавних событиях и может повторить словесные и цифровые ряды.
– Правильно, Дружочек, – на этот раз голос доктора журчал от удовольствия.
Мне тоже стало веселее, когда до меня дошло, что хоть какой-то еще психоз у меня отсутствует. Я и без него неважно себя чувствую.
Вот так вот, нагруженная непонятными медицинскими терминами, я вынесла для себя правильные простые выводы: у меня амнезия, причем полная. Голова цела, когда вернется память. Никто не знает. Что ж, будем ждать.
6.
Этот понедельник был знаменательным днем не только потому, что мне поставили диагноз: получите, распишитесь, но еще и потому что тогда я начала думать. Пусть пока не вспоминать, но хотя бы думать. Итак, что мы имеем.
Полгода какой-то человек ждет моего возвращения из комы, чтобы узнать, кто он такой, и что с ним случилось. Я прихожу в себя и тоже ничего не помню. Нас что, чем-то опоили? Накачали? Кто? Почему? Заговор или роковое стечение обстоятельств?
Мы ехали куда-то с ним вместе. Ни я, ни он не помним – куда и зачем. Полный провал. Мы с ним связаны общим прошлым, но что это за прошлое, не имеем никакого представления.
Могу себе вообразить его чувства. Что он, интересно, делал эти полгода, Не забыть бы потом, спросить. А какое я, собственно, имею право о чем-то его спрашивать? Однако, в моем горячечном мозгу росло твердое убеждение, что имею. Ведь я уже пришла к выводу, что как-то мы с ним связаны? Ну не могла я пройти мимо такого мужчины. Я что, шлюха? Да нет, вроде… Просто он мне очень понравился.
Господи, как же я устала метаться в поисках себя, своего я, примеривая различные ипостаси человеческих судеб. Но это все бесполезно, ибо доктор объяснил ясно и понятно: амнезия ПОЛНАЯ. Ну, или почти полная. А это значит, что я не смогу понять, что это мое, даже если случайно в своих метаниях наткнусь на правильный ответ. У меня не сохранилось никаких воспоминаний, способных хотя бы намекнуть мне о моей прошлой жизни.
В этот вечер мне не кололи димедрол на ночь. И вообще больше не кололи, спать я стала практически спокойно. Мне не снился даже мой привлекательный товарищ по несчастью, а жаль.
Как оказалось, я была права в том, что мы с ним связаны. Связаны, да ещё как крепко. Он пришел во вторник, на следующий день после моего возвращения из сумеречной зоны моего сознания. Привычно уже уселся