М. А. Можейко ссылается на некоторых западных социологов (Г. Зиммель, М. Вебер), которые считают модернизацию модификацией стиля мышления или сдвигом в системе ценностей – от коллективизма к индивидуализму. Это вызывает внутреннюю трансформацию в традиционных (общинных) обществах, которая со временем находит отражение в экономической области: инициируется реорганизация хозяйственной и политической жизни, на основе рациональности совершается переход к диктаторским методам управления развитием социумов, разрывается замкнутость хозяйственного механизма и размываются основы традиционного развития, в результате чего на базе местных рынков проистекает формирование общего безличного рынка (в том числе рынка труда) [181].
В середине ХХ в. произошло переосмысление роли развитых стран в модернизации третьего мира. Развитие всех стран и народов уже рассматривалось с универсалистских позиций. Процесс вытеснения современностью традиции, безоговорочно признаваемой тормозящей социальный прогресс, требующей немедленного преодоления, или восходящее развитие от традиционного общества к современному – это и есть модернизация. Хотя наличие национальных особенностей модернизации и признавалось, им отводилась второстепенная роль, поскольку считалось, что развитие всех стран и народов происходит в одном направлении, минуя одинаковые этапы, и с общими закономерностями [96].
Конец 60–70-х гг. отмечен критикой и переоценкой идей предыдущего этапа. Ставка делалась на научно-технический прогресс, признавалось, что современное общество должно учитывать множество традиционных элементов, что модернизация обязана усилить существующие традиции во всех сферах деятельности. Альтернативой коммунистическим теориям трансформаций и были признаны концепции модернизации.
Особое внимание рядом исследователей уделяется серьезной предпосылке социально-экономического прогресса – проблеме «стабильности» политического развития. Например, А. Э. Хантингтон полагал, что ключевой проблемой модернизации является конфликт между степенью приобщенности населения к политической жизни, его мобилизованностью, интересом к происходящему вокруг и имеющимися институтами, механизмами и структурами, выражающими его интересы на государственном уровне. Только авторитарный жесткий режим во времена серьезных перемен способен осуществлять контроль за порядком, обеспечивать аккумулирование необходимых ресурсов и тем самым создавать условия для обеспечения перехода к рынку и укрепления национального единства [297].
С конца 80-х гг. считается возможным создание национальных проектов модернизации, осуществляемых на основе учета передового опыта, и внедрение его