– Я потерплю, – сказал Рикардо. – А ты, пани?
– Мое терпение безгранично, милый, – проговорила Глория ангельским голоском.
– Моя настойчивость безграничнее, – взяв ее под локоток, шепнул он. – Посмотрим, кто победит.
– У нас неравные силы. Я одна, а вы… – она усмехнулась, – вы – человек, лишенный благородства. Вы заключили сделку…
– Не смей вторгаться в то, чего ты не понимаешь, – крикнул Рикардо.
Синьора Сандрелла, шедшая впереди остановилась, медленно повернула голову, сказала властным голосом:
– Не забывайся, Рикардо.
Он покорно склонил голову, отстранился от Глории. Синьора Сандрелла испепелила ее взглядом, сказала, делая ударение на каждом слове:
– Не обижайте моего мальчика, чтобы не попасть в беду, – ушла, оставив Рикардо и Глорию наедине.
– Отпустите меня, Маури, – попросила Глория.
– Не сегодня, – проговорил он, потупив взор. – Дайте мне пару дней на раздумье.
– Вы всерьез решили на мне жениться? – Спросила она. – Вы хотите обвенчаться со мной, а потом… – слезы полились по щекам, – потом бросить меня так же, как это сделал Крайновский?
– Нет, нет, что ты, – порывисто обняв ее, проговорил Рикардо. – Все не так плохо, как ты думаешь. Я готов быть рядом с тобой, если ты сама этого захочешь. Я готов отпустить тебя, если ты этого потребуешь. Но знай, что твой уход заставит меня страдать. А пока я не готов к страданиям. Поэтому прошу дать мне время на раздумье. Поверь в искренность моих чувств, моих слов.
Глория не могла ему поверить. Она вообще никому теперь не верила. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя после потрясения. Она стояла, уткнувшись в грудь Рикардо, вдыхала незнакомый аромат муската и миндаля, которым пахло его тело, и вспоминала свое детство.
Тогда отец еще был с ними. Он усаживал Глорию на колени, прижимал к груди и рассказывал о красотах Италии. Он учил Глорию выговаривать итальянские слова. Хвалил за то, что она все схватывает налету.
– Ты настоящая синьорина! – восклицал он. – Придет время, и о тебе узнает вся Италия. Ты будешь жить в красивом замке, окруженном множеством оливковых садов. Семья Берлуваджи будет тобой гордиться.
И вот Глория в Италии, на Вилле-Гарцони, похожей на дворец, но про семью отца она ничего не желает знать. Единственная ее мечта – поскорее выбраться отсюда. Поскорее покинуть эту страну и никогда не вспоминать о ней. Никогда…
Рикардо прижимает Глорию к груди. В его душе восторг и растерянность. Ему приятно от прикосновения к лицу ее соломенных мягких волос. Он чувствует ее горячее дыхание. Ее слезы намочили его рубаху, растопили лед его сердца, заставили вспомнить прошлое, когда он был восторженным мальчиком, живущим на ферме Пьяца вдали от мира, вдали от глобальных проблем человечества. Рикардо любит этого