– А с потеплением я работаю в поле до полудня, – продолжил он.
– Зачем? – непонимающе спросила Анора. – У тебя ведь сотни рабов.
Анора накинула на тело пеньюар и присела на кровать, пригласив Алена сесть рядом.
– Физический труд, – объяснил он, – мне нравится работать. Заниматься одними счетами, согнув спину, очень утомительно.
– Я тебя понимаю. Мой физический труд – занятие борьбой со старшими братьями.
– Борьбой? – с улыбкой спросил Ален: хрупкое сложение Аноры внешне не предполагало занятия боевым искусством.
– Да, рукопашной. Мы часто упражнялись в стрельбе из лука и огнестрельного оружия, боем на мечах, метанием ножей, гимнастическими упражнениями верхом на лошади. Как говорила, хозяйка я бездарная, но как воин… Меня воспитали достойно.
Ален, слушая Анору, думал, что она невероятно привлекательна. Блеск в глазах, разговоры о боях, пеньюар на обнажённом теле. Было тяжело удерживать дистанцию.
– У меня есть оружейный склад за домом. Может, найдёшь что-нибудь интересное для себя.
– Покажешь мне дом и окрестности?
Сначала Ален хотел отказать и пойти работать, но потом решил, что один день переживет без этого. Неуважение к будущей супруге – предложить осматривать дом в одиночестве.
– Конечно, после завтрака, – и, вспомнив, Ален добавил, – только я не подумал, что тебе может понадобиться помощница. Одеться, причесаться…
– Я ирландка, Ален, – улыбнулась Анора, – у меня не было служанок, моим воспитанием занималась мама, а не няня. Я не ношу корсетов и вычурных нарядов, поэтому вполне могу справиться самостоятельно.
– Хорошо, – несколько растеряно кивнул он, – завтра я приглашу портниху, она сошьёт тебе новый гардероб, если хочешь, – и со смешком добавил, – и без всяких корсетов. Я буду в столовой.
Посмеиваясь про себя, Анора скинула пеньюар и стала одеваться, как только Ален закрыл за собой дверь.
Спустившись в столовую, Анора увидела Алена за стопкой писем. Как только она вошла, он отложил бумаги и попросил слуг принести завтрак. Кофе, яичницу с беконом, тосты с джемом.
– Я хотела обсудить с тобой вопрос о рабах, – осторожно начала Анора, – для меня это более чем странно. Я слышала пугающие истории о том, как с ними обращаются.
Ален взял руку Аноры в свою. Он видел какие она испытывала внутренние терзания – с одной стороны Анора не знала, можно ли это обсуждать и боялась услышать ответ, а с другой – желала помочь им, ведь некоторые плантаторы рабов угнетают.
– Дорогая, есть действительно устрашающие истории. Но не на нашей плантации. Мои родители всегда относились к темнокожим уважительно. Ни разу отец не поднял руку на провинившегося. Мы прилично их кормим, в их домах всегда есть вода, одеяла. Раз в год шьётся новая одежда, для