– Это он так мед назвал, что ли? – повернулся к Бэйле Никитиной профессор, – знал бы этот парень, какой «нектар» носят в свое гнездо осы. К тому же вряд ли тот бандит с большой дороги успеет показать свою храбрость. Если верить прогнозам профессора Арчелия, этот осиный рой через неделю-другую можно будет смести метелкой в одну кучу и сжечь.
– Больно метелка большая понадобится, – не согласилась с ним Бэйла Никитина, – лучше уж пусть Георгий «попросит» ос, чтобы они сами слетелись в одну кучу.
– Пусть попросит, – согласился с ней Романов…
Разговор, умело направляемый профессором, зашел о путешествии неандертальцев, о времени, проведенном дикарями в пути (а срок этот оказался внушительным – почти девять месяцев прошло с того дня, как старый вождь каким-то невероятным образом узнал, что в мир снова пришла Седая смерть – палач Спящего бога). Лай, несмотря на бедность лексикона, оказался достаточно умелым рассказчиком; еще больше он поразил Алексея Александровича своей неуемной любознательностью и способностью подмечать необычное. А еще – делать выводы: не многие современные профессору люди отличались этим умением. На одно из таких наблюдений он ткнул пальцем сквозь прозрачный колпак прицепа:
– Плохо пахнет, – показал неандерталец на сизый дымок, выбивающийся из выхлопной трубы «Эксплорера», – так пахнет мертвая вода из черного моря.
Профессор едва не упал со своего сидения, услышав знакомое название из уст дикаря. Потом он сообразил, что ожерелье таким хитрым образом перевело цвет водоема. А чуть позже понял, что это за водоем черного цвета с «мертвой» водой, к тому же пахнущей выхлопом бензинового двигателя. Конечно же Лай видел, и даже, как тут же выяснилось, испачкал руки в разливе нефти – настолько обширном, что для него ближе всего подошло определение «море».
Увы, этот самый разлив ждал русских за горными перевалами, так что добраться до него было делом нелегким; а ведь еще ее нужно как-то переработать.
– Вроде это называется… крекингом?…
Пролетев за считанные минуты открытое пространство между миоценовым лесом и дебрями, давшими приют короткомордым медведям и людям, возможно ждущим помощи в своих анклавах, автомобиль немного притормозил. И люди, и неандертальцы в прицепе сейчас могли любоваться на длинные неподвижные колоды серо-зеленого цвета. Крокодилов, казалось, стало еще больше; может они ждали еще одной жертвы?
Увы – сегодня мишки почетного караула не выставили, так что границу их обитания людям и в салоне «Эксплорера», и в прицепе пришлось определять самостоятельно. И граница эта действительно была! Темная, грязно-зеленая роща (деревья там были, скорее всего, вполне узнаваемыми пришельцами из двадцать первого века – но не с такого же расстояния) в одно мгновение сменилась буйной растительностью